Кеммер повёл своё звено к Разлому не кратчайшим путём, а чуть забрал в сторону, чтобы зацепить вид серебрящейся в свете ночных светил Сте́ры, петляющей среди дикого леса вдалеке. По другую сторону блестела идеально ровная стрела железной дороги, пересекающей континент вдоль Разлома.

Полуденники не летали в тёмное время суток, так что он не беспокоился о том, что кому-то из пилотов не хватит энергии на обратный путь.

Три других маголёта следовали за командором неровным клином и практически бесшумно рассекали гладь ночного неба, словно ножницами разрезая чернильно-синий шёлк. Кеммер посмотрел на ярко сияющую голубую Гесту, заметно похудевшую с начала месяца.

Луна убывала, а значит, совсем скоро будет новый прорыв у Разлома.

Однако сегодня тёмно-зелёная чаща под крыльями дышала покоем. Редкие поляны светились ночными цветами, жадно впитывающими сияние луны. Иногда раздавались пронзительные крики – к примеру, триумфальный рёв кнутохвостой баты, поймавшей добычу.

Пилоты уже знали, что им предстоит не боевой вылет – и всё же синхронно напряглись, подлетая к месту бесчисленных сражений и бессчётных смертей.

Наконец перед ними предстало проклятие их мира – Разлом.

Чёрную змею узкого каньона давно заковали в каменный острог. Линия гарнизонных укреплений тянулась через весь континент и огибала Разлом с двух сторон. Единственное место, где не существовало государственных границ, полуденники и полуночники работали плечом к плечу, а устав был един для всех.

Поодаль от крепостной стены располагались гарнизоны. Казармы, госпитали, столовые, жилые корпуса для семейных пар. Ночами там кипела жизнь, потому что абсолютное большинство пехотинцев – боевые маги. Полуденникам нет смысла соваться в рукопашную с лезущими из Разлома тварями, их просто сожрут заживо. Даже маги не ступали за пределы укреплений, это было строжайше запрещено. Один молодой кантрад способен с лёгкостью уничтожить десяток магов, а нанесённые им ранения чаще всего смертельны.

Именно поэтому мало было дураков соваться в покрытые шипами жвала кантрадов и исполинских телифонов. Их сначала поливали огнём сверху, а потом уже добивали магией у стен. Кеммер наклонил штурвал от себя и пустил крылатика в бреющий полёт над безмолвным Разломом.

Гигантская решётка, стягивающая его края, тускло бликовала в свете двух лун. Мать магов Геста заливала мир живительными голубыми лучами, в то время как её извечная соперница, Рыжеокая Таната отравляла ржавым светом всё, до чего могла дотянуться. Безжалостная мать закованных в Разломе драконов не оставляла надежды разрушить решётку и выпустить своих детей на свободу.

Так гласили легенды.

Кеммер не знал, верить ли им, но другого объяснения наличию огромной решётки, закрывающей Разлом, не находил. Слишком грандиозное инженерное сооружение, чтобы его могли создать люди, пусть и магически одарённые.

Возможно, легенды не лгут, и когда-то давно Таната отобрала у детей Гесты дар и посмеялась над ними. Так от магов произошли полуденники, обычные люди. Геста потребовала, чтобы Таната вернула дар её детям, но та лишь издевалась над сестрой. И тогда голубая богиня заманила драконов в Разлом и накрыла сверху решёткой, которую каждую ночь напитывала силой.

Таната разъярилась, но ничего поделать не смогла.

С тех пор длится противостояние двух лунных богинь на небосводе, и в затмение, новолуние или просто непогоду, когда тучи не позволяют лучам Гесты добраться до земли, из Разлома вырываются гигантские твари.

Никто не помнит времён до Разлома. Никто не представляет жизни без него. Никто не знает, как побороть саму болезнь, а не её симптомы – лезущих из-под постепенно ослабевающей решётки монстров.