Свернув за угол, я заметила быстрое движение: темная клякса перетекла вдоль правой стены. Мое сердце екнуло – и затем тени ускользнули вниз по лестнице в допросную, вход в которую стерегли два хмельных охранника.

Проклятье. Обычно я любила оказываться правой, но сейчас надеялась ошибиться. Я мысленно потянулась к Ксейдену, однако наткнулась на глухую стену ледяного оникса.

Нужно пройти мимо охраны. Как бы поступила Мира?

«Она бы ни секунды не сомневалась и уже прикончила бы твоего лейтенанта, – ответила Андарна. – Твоя сестра сначала действует, а потом задает вопросы».

«Ты сейчас совсем не помогаешь. Скорее наоборот».

За ужином я съела немного, но сейчас даже эта малость грозила отправиться обратно. Андарна права. Мира убьет Ксейдена, если узнает, что он изменился, – убьет, не слушая никаких объяснений. Но вот уверенность, которой всегда славилась сестра, мне не помешает. Я собрала всю свою наглость в кулак, расправила плечи, вскинула подбородок и направилась к часовым. Про себя я молилась, чтобы выглядеть максимально властной и жесткой.

– Мне нужно поговорить с пленником.

Охранники переглянулись, потом высокий слева кашлянул.

– Генерал Мельгрен приказал никого не допускать.

– Скажите… – Я склонила голову набок и сложила руки на груди с таким уверенным видом, будто явилась сюда при всем своем вооружении или хотя бы в обуви. – Если бы человек, виновный в гибели вашей матери, находился в одном лестничном пролете от вас, что бы вы сделали?

Второй часовой опустил глаза и чуть повернул голову. Возле уха у него красовался сильный порез.

– Приказ… – начал высокий, бросив взгляд на мою растрепавшуюся со сна косу.

– Он заперт, – перебила я. – Я же прошу у вас не ключ, а всего лишь буквально пять минут смотреть сквозь пальцы на данное вам распоряжение. – Я многозначительно взглянула на связку на поясе охранника, заляпанном кровью. – Если бы это была ваша мать, если бы она отдала свою жизнь в защиту всего королевства, даю слово: я бы пошла вам навстречу.

Высокий побледнел.

– Говерсон, – прошептал низкий. – Это она владеет молнией.

Говерсон буркнул что-то, сжал и разжал кулаки.

– Десять минут, – произнес он. – Пять – за твою мать и пять – за тебя. Мы знаем, кто нас сегодня спас.

Он кивнул на лестницу.

Но он не знал. Никто понятия не имел, на какую жертву пошел Ксейден, чтобы прикончить Мудреца… их генерала.

– Благодарю.

Я на ватных ногах двинулась по винтовой лестнице к камерам, стараясь не обращать внимания на запах сырой земли, атаковавший мою выдержку.

«Поверить не могу, что он сюда пошел».

«Наверняка хочет расспросить… опытного перебежчика, – отметила Андарна. – Не могу винить его за желание узнать, чем он стал». Печаль в ее голосе испугала меня сразу по множеству причин.

«Он не бездушный вэйнитель. Он все еще Ксейден. Мой Ксейден!» – рявкнула я мысленно на ходу, цепляясь за то единственное, в чем еще была уверена.

«Ты же знаешь, что бывает, если транслировать магию напрямую», – предостерегла она.

Знала ли я? Да. Принимала? Ни в коем случае.

«Если бы он утратил себя полностью, то уже тысячу раз высушил бы меня сегодня, особенно во сне. Но он был уверен в себе, он рискнул… и сидел рядом со мной несколько часов подряд. Он транслировал силу из земли всего раз. Наверняка можно исправить… трещины на его душе. – Ничего серьезнее я была не готова признать. – Я уже знаю, что думает Тэйрн, и у меня от одной мысли о ссоре с вами руки опускаются, поэтому очень прошу, заклинаю тебя любовью Амари – будь на моей стороне».

Связь между нами заколебалась.