– Открыть.
Трое в чёрном вставили ключи в разъёмы на кресле. Прозрачная жидкость потекла по трубкам прямо в вены испытуемого. Он заснул практически мгновенно, не успев что-либо возразить.
– Подготовьте тело к Позору!
Главный смены кивнул и дал распоряжение остальным отсоединять тело. Больше его никто не увидит. На Монолоне(1) нет тех, кто захочет помнить столь мелкого человека, самолично отказавшегося от неизведанного Космоса. Родные не прольют по нему ни слезинки, дети будут делать всё, чтобы позор их родителя не отразился на них. На Монументе падших в последнем испытании имя Джона Хоула перечеркнут в знак презрения всего Человечества.
(1) Инкарция – функция языка переосмыслять/переименовывать то, что/кого изменил человек. Такая процедура применялась ко всему, что теряло своё прежнее «я» и приобретало иную сущность входя в несоответствие с термином её обозначающим. Под воздействием деятельности человека «Земля» утратила внутренне присущие ей качества и функции, поэтому было принято решение её переименовать. Ей было дано новое имя уже на общем языке. И слово выбрали другое, не то, что ассоциируется как нечто большое и неизведанное как «Земля», а как что-то конкретное и изученное досконально, как «Монолон». Инкарция не применима к «Мёртвому языку».
День -2
Мироходцы – 1
Алексей проснулся до рассвета. Первые лучи только-только заглянули через большое окно, солнечные блики медленно ползли по комнате. Продрав глаза и оглядевшись, Морозов по привычке включил телевизор. Хотел быстрее прогнать дремоту болтовнёй на фоне.
Спальня была уставлена всевозможными трофеями, а вместо картин висели грамоты и таблички с рекордами. Организовав хоккейную команду, Морозов и не подозревал, что остальные вдруг будут оставлять все трофеи у него. Им они оказались без надобности, а вот Алексей, как капитан, любил побродить по квартире, вспомнить былое.
– Хочешь стать Мироходцем? Живи! И мы призовём тебя.
Раздался голос из телевизора. Он вырвал Морозова из сна окончательно и заставил вспомнить, что сегодня за день. День последнего испытания. Приказано явиться на место сбора и пройти инструктаж. Алексей шёл к этому долгие годы: выполнял основные циклы и лишь потом его сочли достойным и позволили начать цикл Мироходца.
«Алексей Морозов. Вы воспитали из себя Пламиод, и с сегодняшнего дня приняты в Легион добровольцев. Мироходцы будут следить за вашими успехами, но примут лишь лучших. Удачного Пути».
Грамота под стеклом являлась напоминанием о прошлом. В раму ещё была воткнута брошюра, которая гласила: «Пламиод. Изменение тела, духа и разума. Путь длиною в Цикл «Жизнь».
Вчерашнее электронное письмо расставило всё по своим местам. Оказалось, Алексей не зря сколотил команду из претендентов в Мироходцы. Ему удалось не только познакомиться и завести дружбу с такими как он, но и получить благодарственные грамоты.
«Алексею Морозову за популяризацию Мироходческого движения в массы».
Высокая оценка его стараний всегда теплом разливалась по телу. Отрадно, когда ты не эгоистично идёшь к цели, но и побуждаешь других. Теперь шестеро из его собственной команды встанут вместе с ним плечом к плечу. На любого из них Морозов мог положиться и даже вверить не только свою жизнь, но и будущее всего Человечества. Нет людей более отважных и сильнее рвущихся к звёздам.
Осматривать стены с достижениями стало для Морозова доброй традицией. Возможно, сегодня в последний раз. Этот нехитрый ритуал не приносил ничего плохого. Наоборот, наполнял сердце гордостью за общее дело.