Не понимаю, о чем он, но спросить, что он имел в виду, мне не дают.

— Тебя встретили? — спрашивает Дан.

— В аэропорту? Да, спасибо, — понимаю, что это по их инициативе мне дали водителя, — мне всегда тяжело ориентироваться в новом месте.

— Часто тебе приходится это делать? — уточняет Игнат, внимательно смотря на меня. Мужчина опять становится серьезным, даже, можно сказать, хмурым.

— Не так часто, как могло бы быть, — пожимаю плечами. — Моей матери предлагают контракты на съемки в других городах, но она берет только самые престижные или те, за которые хорошо платят, — рассказываю я, но понимаю, что, возможно, мужчинам это неинтересно. Не похоже, чтобы их волновали проблемы простых людей. — Ой, извините, вам, наверное, неинтересно…

— Нам интересно все, что касается тебя, — останавливает меня Дан, смотря на меня. — Так, значит, твоя мать отбирает для тебя контракты?

— Да, она что-то вроде моего агента, — смущенно произношу я, потому что их внимание пугает, но одновременно хочется еще и еще ощущать силу, исходящую от них. — Агентам платить недешево, и моя мама решила, что лучше будет сама заниматься этим.

— Понятно… — тянет Дан, а потом смотрит на своего брата.

Они словно ведут немой диалог, а затем Игнат кивает.

— Ты голодна? В полете тебя должны были кормить… но все же, — опять смотрит на меня Дан.

— Я бы не отказалась от чего-либо существенного, — с улыбкой произношу я.

Перед глазами встает картина сочного бифштекса, как в одной известной рекламе. После этого мой живот начинает предательски урчать.

— Извините, — смущаюсь я еще больше.

— Мы сейчас едем обедать, — без возражений произносит Игнат, обходя машину, чтобы открыть заднюю дверь. — Особые пожелания, Алиса?

— Никаких, только вопросы… — их слишком много в моей голове, и они словно рой пчел, который не может успокоиться.

— Мы ответим на них, но позже, — усмехается Дан и садится за руль.

Мы едем почти в центр города, в один из дорогих ресторанов, судя по вывеске и тому, какие машины тут припаркованы.

Как оказалось, у мужчин тут есть личный столик, к которому нас сразу же провожают. Братья сами заказывают мне блюда, поинтересовавшись, что я больше люблю. Конечно, мне нужно следить за фигурой, но я решаю сегодня немного себя побаловать, да и мужчины дали явно понять, что не приемлют того, что я буду жевать траву, как они выразились.

— Ты можешь задать один вопрос, Алиса, и получить ответ на него. Честный ответ, — говорит Игнат, смотря на меня.

— Что я тут делаю? — задаю я самый волнующий меня вопрос.

— Где? Именно тут или вообще? — с усмешкой уточняет мужчина.

Я понимаю, что вступаю в игру, которая мне неизвестна, которая не идет по плану. И правил этой игры я не знаю, как и финала. Я могла бы отказаться от участия в ней, но почему-то я не хочу это делать. Не могу.

— Вообще.

— Ты приехала сюда, чтобы сняться в новой коллекции одежды нашего бреда, — отвечаете Игнат спокойно. Но я вижу, как в глазах мужчины вспыхивает огонек.

— Почему тогда вы спросили, что я делала там, в съемочной комнате?

— Это уже второй вопрос, Алиса, — напоминает мне Дан, останавливая. — Ты сможешь задать его завтра.

Мужчина наклоняется ко мне, близко. Лицом к лицу, так что я чувствую его дыхание совсем рядом, сама переставая дышать.

— Но ты должна знать только одно: мы не сделаем ничего такого, чего бы ты не хотела. Ты в безопасности и под нашей защитой. — В его голосе сталь и уверенность, и я понимаю, что он не врет мне. Я и правда под их защитой.

Но почему? Зачем такие привилегии для обычной модели? Пока я не знаю ответа на этот вопрос и не могу задать его.