Закрываю все вкладки. Лучше не думать об этом. Возможно, я накручиваю себя и все эти жесты всего лишь какой-либо знак помощи, не больше.

Мы едем примерно полчаса и останавливаемся у кованых железных ворот, которые сразу же разъезжаются перед нами. Я вижу дом, и могу сказать точно: он огромен и очень красив. Видно, что он спроектирован по специальному заказу. Много стеклал и дерева, а еще огромный бассейн справа.

— Вау! — восхищаюсь я. Не в силах сдержать себя.

Дан подает мне руку, помогает выйти из автомобиля.

— Мы рады, что тебе тут понравилось, Алиса, — смотрит на меня мужчина, не отпуская.

— Да, тут очень красиво, я не видела таких великолепных домов, — все еще не могу оторвать взгляд.

— Его спроектировал очень известный в Европе дизайнер. К сожалению, он недавно умер, но его творение все равно осталось с нами. Мы очень благодарны ему.

Проходим в дом, и только сейчас я понимаю, что, возможно, братья живут не одни и в доме есть, например, их родители. Если это так, то как мне вести себя с ними? Они могут не понять такого благородного жеста.

Я судорожно обдумываю ситуацию, но, оказывается, в доме никого нет, кроме немногочисленной прислуги. Как только мы появляемся у них на виду, все чуть ли не кланяются, здороваясь со своими хозяевами. Но мы не останавливаемся, идем дальше, на второй этаж, где расположены еще несколько комнат. Подходим к одной из них.

— Это твоя комната, — Дан тянет ручку на себя, и дверь поддается со щелчком. За ней я вижу комнату в светло-бежевых тонах. Большую и просторную.

— Спасибо, — смущенно произношу я, мне все равно неуютно, особенно когда они смотрят на меня так.

— Ты устала, тебе лучше отдохнуть. Если что-то будет нужно, прислуга в твоем распоряжении, — серьезно произносит Игнат, помогая занести мои немногочисленные вещи.

Опять благодарю. А он бросает на меня тот же взгляд, что и на площадке. Жадный, пугающий, но притягивающий одновременно. Я словно мотылек, летящий на огонь.

— Спасибо, да, вы правы, я устала после перелета, — отвожу взгляд и чувствую, что краснею до кончиков пальцев.

— Отдыхай, Бэмби… … — слышу тихое от Дана, а потом они оба скрываются из поля моего зрения.

Бэмби? Он сказал — Бэмби? Не может этого быть. Наверное, послышалось, да, так и есть…

Предпочитаю не думать и не анализировать то, что произошло. Мне нужно, наоборот, радоваться, все складывается хорошо. Мне выдалось время, чтобы выдохнуть и подумать о том, что делать дальше.

Остаток вечера практически не выхожу из комнаты. Просто нет надобности. Хотя я вру сама себе, я просто боюсь встретиться с одним из братьев. Поэтому придумываю любую отговорку, чтобы не выходить.

Мне звонит мама. Разговаривать не хочется, потому что я знаю, что это будет не самый приятный разговор. Поэтому я делаю вид, что не слышу.

Все же день выдался тяжелым, потому что, как только моя голова касается подушки, я сразу же проваливаюсь в сон.

Сначала я летаю где-то в облаках. Мне приятно и тепло. Но в один момент все меняется. Я оказываюсь в темной комнате. Тут практически ничего нет, только я. Свет лампы льется надо мной, очерчивая мой силуэт. Я только в белье, в котором была на фотосессии, не могу пошевелиться, словно невидимые нити держат меня. Паника внутри увеличивается, но вдруг я ощущаю тяжелое дыхание.

И их взгляды.

По коже поползли колючие мурашки, а дыхание сбилось. Губы пересохли, и я провожу по ним кончиком языка.

— Бэмби, — хрипло произносит один из мужчин. — Ты теперь наша.

Я хочу посмотреть на них, но вижу только носки их дорогих ботинок.