Ночью Макар порядком ее вымотал. Сама виновата, он честно спросил, не нужна ли передышка. Нет, сказала, не устала, и попросила еще, вот его и понесло. Он снова с удовольствием потянулся, вспоминая уже свой обезбашенный финиш.

Говорят, при отделке яхт особый упор делается на шумоизоляцию и звуконепроницаемость, оставалось уповать лишь на это. Хотя Макару верилось слабо. Эвина многоэтажка в сравнении с этой яхтой казалась сверхзвуконепроницаемым и сверзвукоизолированным объектом.

У отца была яхта, но Макар не устраивал там испытаний на эффективность шумопоглощающих конструкций. Что поделать, он никогда особо не утруждал себя молчанием ни в процессе, ни на конечных стадиях. Так что потерпят.

Гораздо больше его интересовало, куда подевалась Эва и почему она прогуливает их первый утренний секс. Поймал себя на том, что улыбается все утро, а затем вспомнил, что вчера Алена с Русланом сообщили о предстоящей свадьбе.

Настроение слегка подпортилось, но тут ему снова подумалось, где может быть Эва. Наверное, вышла прогуляться или выпить кофе. Он зевнул, зато потом вспомнил, как она хваталась за него ночью, судорожно выдыхая, и в очередной раз удовлетворенно улыбнулся. Рывком вскочил на ноги, натянул плавательные шорты и отправился на поиски.

Глаза ослепило, и Мак немного постоял на палубе, привыкая. Солнце поднялось достаточно высоко, долго же он спал. Немногочисленные проснувшиеся обосновались в зоне для загара.

Мак поискал Эву глазами и увидел почти сразу же, лежащую у самого бортика. Он с удовольствием разглядывал ее точеную фигурку, размышляя, какой потрясный подарок, сам того не ведая, подогнал ему Рус. В голову пришла удачная мысль. Макар, хмыкнув, разбежался и прыгнул в воду.

***

Эва проснулась совсем рано, когда только рассвело. Точнее, она почти не спала, не получалось уснуть. Макар спал как убитый — неудивительно, такого сумасшествия она и представить себе не могла.

Эва понятия не имела, что с ним случилось, но такого Макара она видела впервые. Как будто его подменили за эту неделю, он даже смотрел на нее по-другому. И целовал по-другому.

Насчет всего остального у Эвы вообще думать не получалось. Кровь мгновенно приливала к щекам, внутри сводило сладкой судорогой, а пальцы ног поджимались сами собой.

Она долго лежала, подперев голову, и смотрела на спящего Макара. Ей нравилось, каким он был во сне — расслабленным, умиротворенным. В точности как после их бешеного марафона, когда уже довольно выдохшийся притянул и вовсе обессиленную Эву к себе на грудь.

Это было так внове и так ошеломляюще приятно — спать с ним, что проснуться с ним она не решилась. Ночью он был ласковым и внимательным, но Эва помнила, каким он уходил от нее раньше — остывшим и чужим, после чего она ревела в подушку по два часа. Потому не представляла, как посмотрит ему в глаза. И что она в них увидит.

Она бесшумно выбралась из каюты, выпила кофе и отправилась загорать. Загорать было непросто, потому что стоило закрыть глаза, воображение тут же рисовало ночные сцены, и Эва постаралась переключиться.

Вспомнила вечеринку, когда Алена с Русланом объявили о свадьбе. Лицо Макара вмиг окаменело да так, что Эве стало страшно. Он держался, но внутри него бушевали целые ураганы, Эва откуда-то знала это. Мало того, она их чувствовала. И обжигающую боль внутри него чувствовала. Ей так хотелось помочь, вобрать в себя хоть немного, чтобы ему стало легче. И кажется, у нее получилось.

— Привет! — ее мысли оборвало неожиданное явление троюродной сестры. — Ну что, тихоня, колись. Правильно говорят, в тихом омуте…