И время растворилось. Будто и не было его вовсе. Все ощущения стали знакомыми, понятными. Казалось, и не пришлось мне связывать её, чтобы получить то, о чем мечтал. Моя девочка… Ада сдавленно рычала, уже самостоятельно держа свою заброшенную мне за спину ногу. То прижимала меня к себе, то давала свободу творить с собой всё, что захочу.

— Вот так, девочка… Вот так… — мои пальцы двигались медленно, я глушил в себе порыв сорвать с неё трусы и просто трахнуть, пользуясь возможностью. Но не мог… От одной этой мысли внутри всё бунтовало! Она права лишь в том, что, взяв её силой, подпишу для себя смертельный приговор. — Если мне нужно каждый раз усмирять тебя таким образом, то я согласен, Ночка.

— Ненавижу… — она хапнула воздух, распахивая глаза, когда я чуть согнул пальцы внутри. Зрачки её пульсировали танцем похоти. Тело сдалось, и лишь разум напоминал о нелепой ненависти…

— Почему ты ушла? — кусал её нижнюю губу, проходился поцелуями по острой линии челюсти, вдыхал аромат кожи и дурел. Как зверь дурел! Перед глазами была малиновая пелена страсти, которую уже было не развеять.

— Потому что это был единственный шанс не сдохнуть! — вдруг заорала она.

Лицо стало таким странным… Глаза кровью налились, нос стал тонким, губы сжались, а брови сомкнулись на переносице. Не врала… Ночка не врала. Я сначала было подумал, что эта её ненависть надуманная — крючок, чтобы клюнул. Был уверен. Что она просто играет! Этакие женские заёбики прибабахнутых стерв, но неееет… Сейчас я понял, что по её венам текут ненависть и презрение. И концентрация там убийственная!

— Мне надо было спасать себя, Рай! Себя!

— Что ты несёшь? — сжал её подбородок, чтобы не смела отворачиваться. — Спасать? От кого? От меня?

— От тебя, Рай! От тебя! Ты и твоя семья жизнь мою сломали. А что? — вдруг рассмеялась Ада и скривила губы. — Удивлён? Не нравится? Кушай на здоровье, а ведь я тебя предупреждала, чтобы ты держался от меня подальше. Сейчас бы лелеял мысль, что наш бедный, несчастный Раюша, взращенный на вспушенной перине, оказался жертвой суки бездушной, посмевшей бросить его. Жри, Раевский!

— Ты ёбнулась? Какая семья? — каждое её слово вгоняло пику под самое сердце. А каждый её взгляд проворачивал её то по часовой стрелке, то обратно…

— А иди и сам узнай! — Ночка махнула головой, и пелена страсти вновь посыпалась миллионом осколков. В её глазах больше не было и намёка на желание. Она шипела, чуть выворачивая верхнюю губу. — Да я к вашей семейке больше ни на шаг не подойду… Только и вы сделайте одолжение, держитесь от меня подальше!

— Адель! Адель! Ты где? — крик Ляшко заставил нас заткнуться. — Милаяяяя…

Мы ещё несколько секунд смотрели друг другу в глаза, рассыпая искры. Хотелось заорать, схватить её, перекинуть на плечо и унести туда, где никого нет! Хотелось выбить правду! Обнажить её душу, вырвать чепуху, которую она мне тут намолола!

— Отвали, Рай. И поверь, это будет самый правильный поступок из всех возможных…

9. Глава 9

Глава 9

— Вот это я поспал, так поспал, — охнул, толкая дверь своего нового офиса. В одной руке была сумка с рабочим компьютером, а в другой – картонная хрень с кофе из соседней кофейни.

При моём появлении работа встала, но лишь на мгновение, вскоре толпы сотрудников вновь бросились жужжать своими агрегатами, собирая мебель, навешивая деревянные жалюзи на панорамные окна, и устанавливать двери в помещениях, подразумевающих уединённость по генплану здания. Мда-а-а-а, работа кипела не по-детски…

Опешил я, ещё паркуясь у входа, когда с ужасом наблюдал, как трое отважных парней устанавливали неоновую вывеску «Титанида-груп» над входом. Следил за тем, как они бесстрашно висели на специальных ремнях, прикидывая, сколько можно будет срубить с их фирмы, потому что нарушений в области охраны труда и техники безопасности на производстве уйма.