Скорее всего. Черт, хоть вообще в дом никаких девушек не приглашай теперь.

— Мы курить, как раз попробуем ваш подарок, — Игнат покрутил в пальцах сигару, и мужчины вышли на балкон.

За ними пошла Вика, что меня взбесило.

— Стоять, — Нина Васильевна удержала меня. — Не бегай за мужчиной. Ты его и в туалете будешь сторожить?

— Нет, вы правы, — я опустилась на диван рядом с Ниной Васильевной и Алиной — невестой Паши.

В самом-то деле, Игнат даже не смотрел на Вику. Были бы чувства — он бы точно её не упустил. Но вдруг он решил другу уступить? Хотя… нет, меня бы Игнат точно никому не стал уступать. Викины чувства — это её проблемы, не мои и не Игната.

— Ну вот, уже улыбка появилась. Покажи фотографии дома хоть!

Я взяла планшет, открыла, и мы втроем с Ниной Васильевной и Алиной начали рассматривать фотографии нашего с Игнатом дома.

— Пока ремонт не доделан, но уже почти. Мебель доставят сразу, как закончим чистовую отделку. Вот кухня, смотрите какое пространство…

Я листала фотографии, которые все рассматривали с интересом, и самой не терпелось уже въехать в дом. Ремонт идет ударными темпами, Игнат недурно доплачивает за срочность, мебель мы с дизайнером уже выбрали, она оплачена и ждет своего часа. Даже настроение поднялось, когда снова про дом вспомнила. Плевать на Вику.

— И как ты будешь всё успевать?

— Вы о чем?

— О вашем доме, — Нина Васильевна кивнула на зажатый в моей руке планшет.

— Я в ванную. Макияж поправлю, — Алина поднялась, и оставила нас.

— А что с нашим домом?

— Слава, этот дом требует женской руки. Не квартира-однушка ведь. Уборка, готовка… либо чужих в дом впустишь, м? Какую-нибудь бойкую девушку, которая станет готовить для вас и убирать, пока ты танцуешь и по гастролям мотаешься? Тебя не будет дома, будет она. И Игнат.

— Зачем вы это говорите? — я сердито отбросила планшет.

— Затем. Сейчас твой Игнат терпит, что ты занята. У вас начало отношений. Но терпение не безгранично, и со временем ему надоест, что девушка… или жена постоянно вне дома.

— Не постоянно. Обычная работа.

— Необычная, и ты сама это знаешь. Вспомни, у скольких балерин сложилась личная жизнь? Да практически все либо не замужем, либо в разводе.

Я поднялась, взглянула на балкон — курят. И Вика крутится рядом. Вроде как с Рамилем, но… бесит.

— Вы же сами меня учили. Зачем вы все это мне рассказываете?

— Затем, что тебе скоро придется выбрать, девочка моя, — грустно улыбнулась Нина Васильевна. — Ты очень талантливая, фотогеничная, артистичная. Но ты не пробивная. Жесткости нет, жестокости. Сожрут. Если хочешь стать примой, меняй свой характер, ставь всем подножки, и смирись, что ваша история с этим мужчиной завершится крахом. Но если ты не хочешь такого финала, подумай насчет того, чтобы отодвинуть карьеру на второй, или даже третий план.

— И это мне говорит мой педагог? — с сарказмом спросила я, сложив руки на груди.

— Я знаю тебя лучше многих. Лучше даже, чем твои родители. Ты получила травму, и чем ты занималась? Усиленно восстанавливалась? Налаживала контакты? Нет, милая, ты страдала. И роль эту ты получила только потому что я тебя пнула. А если бы не пнула, готовилась бы ты сейчас к премьере?

Я не ответила. Но… дьявол, нет! Не готовилась бы я ни к какой премьере!

— Спасибо вам за роль.

— Не за что. Ты её за талант получила. Но я не смогу тебя пинать, как и любой другой агент. Бесконечно это продолжаться не будет. На вершину взлетают те, у кого поганый характер, и острые зубы. У тебя этого нет. После этой роли могут быть другие, тоже ведущие, а могут и не быть, если ты не станешь бить копытом и идти по головам. Но ты ведь не станешь, — покачала Нина Васильевна головой. — В итоге упустишь и карьеру, и мужчину. Сейчас он доволен, а потом? Ему понравится то, что ты постоянно на репетициях, на гастролях, в депрессиях из-за ролей, или в ресторанах со спонсорами? Долго он продержится? Я тебе скажу — пару лет. А потом и ты прибежишь ко мне в слезах. Я многих утешала, и тебя утешу. Но лучше сейчас задумайся о том, что тебе важнее.