12. 11

Балеринам положено беречь ноги. Этому нас учили сызмальства. Нина Васильевна даже рассказывала, как ходила на статусные мероприятия — просто появлялась, её фотографировали, и она уезжала минут через десять, отдав дань уважения.

Танцы, тренировки и растяжки должен сменять отдых.

Да, ноги нужно беречь, но в отель я неслась, как на крыльях, и только у входа притормозила. Как раз засветило солнышко, настроение не прекрасное, а божественное. Восхитительное!

Нужно обрадовать родителей, но сначала… сначала Игнат.

— Да, — ответил он почти сразу.

— Привет. Роль моя! — я чуть ли не визжала от радости. — Моя, Игнат, представляешь? Я… я так счастлива!

— Что за роль?

Игнат ведет себя сдержанно, как и вчера вечером. Он не запретил, не выразил словами своего неудовольствия, хотя я понимаю и помню — ему все это не нравится. Но он привыкнет, поймет. Должен понять!

Ночью я попросила отвезти меня в отель, и заснуть я смогла далеко не сразу. Паниковала, смотрела на часы, и считала время, через которое я должна буду встать, умыться, приготовить пуанты, колготы и боди. Эта рутина привычна — немного перетянуть грудь, соорудить тугую прическу, и залакировать её так, чтобы ни один волосок не выбился.

Я так и сделала. Но не выспалась жутко, и думала, что провалюсь. Даже мысль была не ходить, и не позориться. Травма все еще дает о себе знать, труппа незнакомая, но я справилась.

Смогла.

— Сначала на меня взглянул руководитель труппы, потом позвали художественного руководителя. Я была согласна и на кордебалет, многие ведь лет по семь танцуют пятого лебедя в третьем ряду, и ничего. Но мне дали роль! — воодушевленно делилась я с Игнатом. — Спорили, что мне подойдет больше: быть возлюбленной Спартака — Фригией, или же Эгиной. И я — Эгина!

— А Эгина это кто?

— Это куртизанка, погубившая Спартака, — пояснила я.

Всегда меня такие роли привлекали — сложные, не самые положительные. И мечта сбылась!

— Это всего лишь роль, — хихикнула я. — Так что не сердись. Я буду танцевать, а не…

— Да я понял, что ты будешь исполнять роль. Не такой я дремучий, — фыркнул Игнат.

Пожалуй, описывать ему сюжет не стоит. На премьеру я Игната затащу, он — обыватель, и не поймет, что в иногда танец обозначает оргию, и роль у меня — самая та.

Моя мечта! Боже, как же хорошо, что я приехала в Питер! Наверное, ничего плохого больше в моей жизни и не случится — есть Игнат, есть театр. Главное — не упустить все это.

— Скоро начинаю репетировать в труппе. И ты просто обязан прийти на премьеру!

— Раз обязан — приду, — рассмеялся Игнат. — Поздравляю, малышка. Правда, поздравляю. Знаю, каково это — получать желаемое, и как от этого колбасит. Чем сейчас займешься?

— Буду заниматься, конечно. Чем же еще? Растяжки, позиции, фуэте — все, как обычно. И тебя буду ждать с работы.

— Если что, ключи от моего дома у тебя есть, — напомнил мужчина. — Ты можешь заниматься всем этим не в жутком хостеле, а у меня.

Ключи Игнат мне дал вчера. Просто протянул связку, когда проводил до входа в отель. Я приняла, и он уехал.

— Ты можешь приходить в гости. Или же собрать все вещи, и переехать. Я бы предпочел второй вариант.

— Слишком быстро, — вздохнула я. — Давай не будем торопиться. Обычно это ни к чему хорошему не приводит.

— Не в нашем случае, — отрезал Игнат.

Я услышала в трубке мужские голоса, и шуршание бумаг.

— Вечером увидимся. Не буду отвлекать. Работай, — я звонко чмокнула. — Целую! Пока.

Сбросила вызов, и пару минут стояла с глупой улыбкой у входа. Почему-то заходить не хочется. Хотя… какое почему-то? Вдруг там Женя? Поговорить с ней придется, я ведь видела ее сегодня, и ее удивленное выражение лица, которое она скрыть не смогла.