– Ого!

– Да, – усмехнулась Ольвия и добавила: – Эти темы под запретом. Такое нельзя выносить на всеобщее обозрение.

– Как скажешь, – Люция немного расстроилась. Если она становится свидетелем чего-нибудь грандиозного, но не печатает об этом в своей газете, у нее создается впечатление, что она провалила свою судьбоносную миссию, – миссию проводника интересной и познавательной информации в массы.

Входная дверь неожиданно скрипнула, и подруги увидели, как на просторное светлое крыльцо, заставленное горшками с цветущей петуньей, вышла маленького роста девушка с распущенными светлыми волосами. На ней было воздушное нежно-розовое платье, которое тут же начал теребить ветер. Тонкие и мягкие черты лица, легкий румянец, изящные темные брови и синие глаза делали девушку необычайно красивой. Она осторожно осмотрелась по сторонам, потом вытащила из кармана платья небольшую свечу и спички. Чиркнув спичкой, она зажгла свечу, глянула на заходящее солнце сосредоточенно-строгим взглядом и произнесла торжественно:

– Солнце на запад, день на исход, а раб Аврелий на извод. Как солнце красное на запад падёт, так и раб Аврелий умрёт.

После этих слов она некоторое время смотрела восторженным взглядом на кровавое светило, будто на божество, потом зашла в дом, захлопнув дверь.

– А с виду такое милое создание! – открыв рот от изумления, поразилась Люция.

Ольвия же и бровью не повела. Она много раз становилась свидетелем того, как подобные «милые создания» гадко вредили хорошим людям, в то время как хорошие люди могли внешне и по повадкам выглядеть, как стадо чертей. Внешность – обманчива, она не раз многих вводила в заблуждение, но не Ольвию.

– Пошли, – скомандовала она.

Подруги пробрались крадущейся поступью к заветному окну и стали осторожно заглядывать в комнату. Просторная гостиная, освещенная лишь редкими лучами заходящего солнца, выглядела угрюмо – мрачная громоздкая мебель, зловещие тусклые зеркала в старинных золоченых рамах, повсюду ковры, гобелены, картины, диваны, обитые темно-коричневой тканью. Берты в комнате не было и Ольвия начала аккуратно пролазить в окно. Следом за ней последовала Люция. Но она нечаянно задела горшок с китайской розой и он тут же слетел с подоконника и разбился вдребезги.

– Не шуми! – рассердилась Ольвия и с опаской глянула на входную дверь.

Убедившись, что хозяйка дома не услышала погром, девушки вышли из гостиной и начали искать спальню.

– А зачем нам спальня? – поинтересовалась шепотом Люция.

– Нужно обыскать матрац и подушки. Даю голову на отсечение, что там припрятаны ведьмовские сюрпризы, которые и сделали из Аврелия гниющий овощ… И необходимо поторопиться – как только сядет солнце, бедолага умрет.

– Умрет, так до конца и не осознав, кто отправил его на тот свет, – добавила Люция злобно. Ей не терпелось наказать это маленькое исчадие ада.

Они прошли рабочий кабинет покойной тетки Аврелия, затем наткнулись на кухню и комнату горничных.

– Спальня на втором этаже, – догадалась Ольвия и прибавила: – Вот будет потехи-то, если Берта увидит нас и вызовет полицию, сказав, что в дом пролезли воришки… Об этом преступлении, конечно же, узнает мэр и, естественно, навестит нас в полицейском участке. Он будет долго смеяться с меня и скажет нечто вроде: «Меня-то обвиняла в незаконном приобретении участка в лесу, а сама-то оказалась отъявленной преступницей!».

– У тебя слишком богатое воображение, – усмехнулась Люция, хотя тоже очень ярко представила себе эту картину.

Прежде чем подниматься на второй этаж, они осторожно вытянули шеи и осмотрели лестницу. Она была довольно узкой и закрученной по спирали. Где-то там, на втором этаже в одной из комнат были слышны звуки телевизора.