- Как по двору ходить? Тут же все заросло.

- Это не заросло. Это травка. Ходить можно в сапогах или галошах. И то и другое в сенях. Подобрали вашего размера, не переживайте. Вот тут обувь от грязи очищать после дождя, - Катя указала Гурову на конек, прибитый к лежащей круглой деревяшке кверху лезвием. - Очень удобно.

Подобные старинные декроттуары Гуров видел в Баден-Бадене. Только там они были кованые и выглядели как произведения искусства.

Гуров поморщился и поднялся по деревянным ступеням на крыльцо. Екатерина повозилась за замком. Дверь была металлическая, и, в отличие от всего остального современная.

- Толщина металла четыре миллиметра, пуленепробиваемая, - познакомила Катя Гурова с дверью. – Три ребра жесткости, противосъемные ригели. Огнестойкая.

- Дом деревянный, - заметил ей Гуров.

- Дерево обработано противопожарным раствором. Стекло в окнах тоже пуленепробиваемое. Не дом – крепость, - она распахнула перед Гуровым дверь. – Велком, дорогой братишка! Не дрейфь, все будет окей.

Александр Петрович медленно прошел мимо Брунгильды. Она слегка толкнула его в спину:

- Ногами шевели.

Гуров перевел на Екатерину тяжелый взгляд.

- Это я в роль вживаюсь, - не смутилась она. – Все должны верить, что я твоя сестра. Так что пардон, но придется потерпеть мое панибратство. Да и Васино тоже.

- Ладно, потерплю, - согласился Гуров. – Пошли, сестренка, - он обнял ее за плечи.

- Вот и отлично, - удовлетворенно кивнула Катерина.

- Тоже в роль вхожу. Собери-ка ты нам ужин, Катя, - печально попросил Гуров. - Да побыстрее. А то после такой волшебной дороги есть жутко захотелось. Чуть душу из меня не вытрясли.

- Да, с дорогами у нас беда. Так же, как и с дураками, - кивнула Катерина. – Сейчас поедим и можно отдыхать. Это моя комната, - Воронова закинула в нее свою сумку. – Вася, тебе сюда, - толкнула она дверь рядом. - А тебе сюда, - указала Катя на противоположную дверь. - Самая большая спальня. Прекрасный вид на луг. Просто пейзаж Шишкина.

- Он лес рисовал, - мрачно заметил Гуров.

- И лес, и поле, и луг. Все он рисовал. Я в Третьяковке видела. Но если Шишкин не нравится, пусть будет Куинджи, - покладисто согласилась Катерина. - Тоже отличный пейзажист. От его картин мистикой веет. Прямо оторопь берет. Ладно, располагайтесь, мальчики, а я пока ужин состряпаю. Душ прямо по коридору. Сейчас включу водонагреватель и будет вам горячая вода.

Александр Петрович распаковал вещи. Брезгливо осмотрел свой новый гардероб. Все сделано в Китае, и далеко не на фабрике. Швы кривые, фасон более чем идиотский. Спортивный костюм точно как у гопника. Джинсы отвратительного покроя.

Гуров порылся в футболках и остановил свой выбор на той, где красовался зубастый медведь с бубном и надписью «Я не шаман, но в бубен дать могу». Надписи на других футболках навевали не только уныние, но и мысли о неадекватности их обладателя.

В маленькой неудобной душевой кабине Гуров разместился не без труда. Сначала его окатили струи ледяной воды. Потом их сменил поток кипятка. После контрастного душа Александр Петрович взбодрился. И порадовался, что хотя бы душ и прочие удобства в доме имеются.

Яичница, приготовленная Катериной показалась Гурову пищей богов. Тонкие ломтики обжаренной буженины отлично гармонировали со свежей петрушкой и ароматными помидорами.

- Яйца деревенские, овощи с огорода, - похвалилась Катя. – Приятного аппетита, мальчики.

В углу кухни гордо выпячивал начищенные бока большой старинный тульский самовар.

- Завтра растоплю, - кивнула в его сторону Катерина. – Будет чай с листьями черной смородины.