Б.: Другими словами, мозг не полностью пойман временем, он может пробудиться к иному, к видению.

Кр.: То есть не существует ли в мозгу какая-то часть, свободная от времени.

Б.: Не пойманная временем, некая функция.

Кр.: Можно ли так утверждать?

Б.: Не знаю.

Кр.: Это означало бы – мы возвращаемся к тому же, только другими словами – что мозг не полностью обусловлен временем, то есть в нем есть некая часть…

Б.: Не часть, а, скорее, функции мозга находятся под воздействием времени, но это не означает, что это не может измениться. Общая тенденция заключается в том, что время контролирует мозг.

Кр.: Да. Иначе говоря, может ли мозг, контролируемый временем, не быть ему подчиненным?

Б.: Верно. В такой момент он выходит из времени. Думаю, мне это понятно – мозг только тогда во власти времени, когда ты даешь ему время. Мысль, которая растянута во времени, – во власти времени. Но все, достаточно быстрое, времени не подвластно.

Кр.: Да, так и есть. Может ли мозг – который привык функционировать во времени – может ли он, находясь в этом процессе увидеть, что нет конца конфликту? Увидеть, в смысле осознать? Осознает ли он это под нажимом? Конечно, нет. Можно ли принудить его к этому силой, наградой или наказанием? Нет. Он будет или сопротивляться, или убегать. Так какой фактор заставил бы мозг увидеть, что путь, который он избрал, неверен? Давайте на миг воспользуемся этим словом. А что заставит его вдруг осознать, насколько он губителен? Понимаете, о чем я? Что заставит его? Наркотики?

Б.: Очевидно, что они не сработают.

Кр.: Конечно, не наркотики. Какой-то химический препарат?

Б.: Ничто из этих внешних вещей.

Кр.: Да, я хочу подчеркнуть, что все это относится к внешнему давлению. Что же тогда может заставить мозг осознать это?

Б.: Что понимаете вы под осознанием?

Кр.: Осознание того, что путь, по которому следует мозг, всегда будет путем конфликта.

Б.: Я думаю, это поднимает вопрос о сопротивлении мозга такому осознанию.

Кр.: Конечно, конечно. Ведь он столетиями шел этим путем! Как вы заставите мозг осознать этот факт? Если вы сможете заставить его осознать, с конфликтом будет покончено.

Видите ли, люди принимают обет бедности, прибегают к голоданию, аскетизму, воздержанию в прямом его смысле, стремятся к непорочности, чтобы иметь абсолютно корректный ум; они стремятся уйти в себя, стараются применить практически все, что человек изобрел, но ни один из этих способов не принес успеха.

Б.: А что вы скажете? Понятно, что все это внешние цели, это все еще становление.

Кр.: Да, но они не сознают, что это внешние цели.

Б.: Все это – попытки разрушить процесс становления.

Кр.: Да, верно. И это означает полное отрицание всего этого.

Б.: Видите ли, чтобы идти дальше, я думаю, человек должен отвергнуть само понятие времени в смысле представления будущего и должен отвергнуть все прошлое.

Кр.: Это именно то, что я имею в виду.

Б.: То есть отвергнуть время в целом и навсегда.

Кр.: Время – враг. Встреть его и выйди за его пределы.

Б.: Отрицать его самостоятельное существование. Я думаю, у нас бытует представление, что время существует независимо от нас. Мы находимся в потоке времени, и по этой причине нам кажется абсурдным его отрицать, ибо мы такие, какие есть.

Кр.: Да, конечно, конечно. Таким образом, это означает действительно уйти – снова это всего лишь слова – уйти от всего, что человек накопил в качестве средств безвременности.

Б.: Да, можно сказать, что ни один из методов, которые человек применяет внешне, чтобы освободиться от времени, не дадут результата.