– Что произошло?

Правая створка треснула, а затем рухнула внутрь под последним ударом ноги.

Хеллиан жестом приказала Урбу войти, потом последовала за ним. Позади трусил Банашар.

Оглушительная вонь, в полумраке на стенах видны широкие потёки крови, куски мяса на плитках пола, лужи желчи и фекалий, а также обрывки одежды и клочья волос.

Урб сделал лишь пару шагов и теперь замер, глядя на то, в чём стоял. Хеллиан вышла вперёд, и рука её невольно потянулась к фляжке у пояса. Ладонь Банашара остановила это движение.

– Не здесь, – проговорил он.

Хеллиан грубо стряхнула его руку.

– Катись ты к Худу! – прорычала она, вытащила из-за пояса флягу и откупорила; затем перехватила три быстрых глотка. – Капрал, бегом – найди командира Чарла. Нам нужно подразделение, чтобы всё тут оцепить. И пусть передаст весть Кулаку, мне здесь нужны маги.

– Сержант, – сказал Банашар, – это дело жрецов.

– Не будь идиотом! – Она жестом подозвала остальных стражников. – Обыскать тут всё. Вдруг остались живые…

– Не остались, – объявил Банашар. – Высшая жрица Королевы Грёз уже ушла, сержант. Значит, все остальные храмы тоже будут поставлены в известность. Начнутся расследования.

– Какие-такие «расследования»? – рявкнула Хеллиан.

Банашар поморщился.

– Жреческие.

– А ты что же?

– Я уже видел довольно, – ответил малазанец.

– Даже и не думай скрыться с глаз, Банашар, – заявила Хеллиан, разглядывая бойню. – В первую ночь Чистой поры здесь обычно устраивали оргию. Похоже, она малость вышла из-под контроля. – Ещё пара глотков из фляги, и вот впереди уже замаячило блаженное беспамятство. – Тебе придётся ответить на много вопросов…

Её перебил голос Урба:

– Он ушёл, сержант.

Хеллиан резко развернулась:

– Проклятье! Ты что же, не следил за этим ублюдком, Урб?

Здоровяк только развёл руками:

– Это вы с ним говорили, сержант. Я за толпой снаружи приглядывал. И мимо меня он не проходил – это наверняка.

– Разослать всем описание. Нужно его отыскать.

Урб нахмурился:

– Кхм, я что-то не могу вспомнить, как он выглядел.

– Проклятье, я тоже.

Хеллиан подошла к тому месту, где стоял Банашар. Прищурилась, глядя на отпечатки ног в крови. Следы эти никуда не вели. Колдовство. Ненавижу колдовство.

– Знаешь, что я слышу сейчас, Урб?

– Нет.

– Свист. Слышу, как Кулак посвистывает. Знаешь, почему он посвистывает?

– Нет. Слушайте, сержант…

– Это всё сковорода, Урб. Миленько так шипит на ней масло, вот он и радуется.

– Сержант…

– Куда он нас отправит, как думаешь? В Корел? Там полный бардак. Может, в Генабакис – хотя там, вроде, чуток поутихло. А может, в Семь Городов? – Одним глотком она прикончила остатки грушевого бренди. – Одно точно скажу, Урб, пора нам точить мечи.

На улице снаружи послышался топот тяжёлых сапог. По меньшей мере, полдюжины взводов.

– На кораблях ведь не бывает много пауков, верно, Урб? – Хеллиан обернулась, подавила головокружение и всмотрелась в жалкое выражение его лица. – Правда ведь? Скажи, что правда, чтоб тебя разорвало!

Около сотни лет назад молния ударила в старую гульдиндху, белый огонь копьём прошил сердцевину и расколол могучий ствол. Чёрные пятна гари давно уже выцвели под бесчисленными лучами пустынного солнца, что лились на источенную червями древесину. Куски отвалившейся коры лежали теперь грудами среди оголённых корней, которые сетью опутали вершину холма.

Этот курган – ныне бесформенный, а некогда круглый в основании – господствовал над всей долиной. Стоял одиноко – рукотворный остров посреди моря хаотического, беспорядочного пейзажа. В глубине, под грудой валунов, песком с землёй и вязью мёртвых корней треснул замковый камень, державший свод выложенной плитами погребальной камеры, – и свод обрушился, заполнил небольшое пространство и лёг неимоверным грузом на укрытое в гробнице тело.