Человек, стоявший у широкой лестницы, что вела ко входу в храм, был одет как малазанский моряк – в просмолённые кожаные штаны и поношенную рубаху из тонкой парусины. Тёмные волосы были заплетены в длинную косу, которая свисала у него между лопаток. Когда мужчина обернулся на звук шагов, сержант увидела пожилое лицо с ровными, мягкими чертами, хотя что-то было не так с глазами незнакомца: они блестели, словно в лихорадке.

Хеллиан глубоко вздохнула, чтобы проветрить полупьяную голову, затем показала моряку пергамент:

– Это ваше, я так понимаю?

Незнакомец кивнул:

– А вы командуете стражей в этом квартале?

Она улыбнулась:

– Сержант Хеллиан. Капитан умер в прошлом году – нога у него сгнила. До сих пор ждём замены.

Брови незнакомца иронически взлетели.

– Но не повышения, а, сержант? Видимо, следует заключить, что для нового капитана обязательным требованием является трезвость.

– Вы написали, что в Великом Храме будет заварушка, – заявила Хеллиан, решив не обращать внимания на грубость незнакомца.

Она отвернулась и принялась разглядывать массивное строение. Хеллиан нахмурилась, заметив, что двойные двери храма оказались закрыты. В такую торжественную ночь – это было просто немыслимо.

– Я полагаю, да, сержант, – отозвался малазанец.

– Вы прибыли сюда, чтобы поклониться Д'рек? – спросила Хеллиан, чувствуя, как сквозь винные пары пробивается червячок тревоги. – Двери заперты? Как вас зовут и откуда вы?

– Меня зовут Банашар, я с острова Малаза. Мы прибыли этим утром.

Кто-то из стражников позади хмыкнул, и Хеллиан задумалась. Затем внимательнее присмотрелась к Банашару.

– На корабле? В это время года?

– Мы спешили, как могли. Сержант, думаю, нам придётся взломать двери Великого Храма.

– А может, лучше просто постучать?

– Я пытался, – ответил Банашар. – Никто не отозвался.

Хеллиан замешкалась. Вломиться в Великий Храм? Кулак мне за такое сиськи на сковороде поджарит.

– На ступеньках-то мёртвые пауки, – внезапно пробормотал Урб.

Все обернулись.

– Хвала Худу! – буркнула Хеллиан. – И много их тут.

Она с любопытством подошла ближе. Следом шагнул Банашар, а вскоре к ним присоединились и остальные стражники.

– Похоже, будто они…

Хеллиан покачала головой.

– Разложились, – закончил Банашар. – Сгнили. Сержант, займитесь, пожалуйста, дверьми.

Хеллиан всё ещё не могла решиться. Ей в голову вдруг пришла тревожная мысль, и стражница пристально уставилась на малазанца.

– Говорите, спешили сюда, как могли? А зачем? Вы что – послушник Д'рек? Непохоже. Зачем вы сюда явились, Банашар?

– Предчувствие, сержант. Я был… много лет назад… жрецом Д'рек в Джакатакском храме на острове Малазе.

– И предчувствие заставило тебя проделать весь путь до Картула? Ты меня за дуру держишь?

В глазах мужчины вспыхнул гнев:

– Ты, очевидно, слишком пьяна, чтобы почуять то, что слышу я. – Он взглянул на стражников. – У вас тоже нос заложен или я не одинок в своих опасениях?

Урб нахмурился, затем сказал:

– Сержант, я думаю, нам придётся выломать двери.

– Так займитесь этим, чтоб вас разорвало!

Сержант стояла и смотрела, как стражники выбивают створки. На шум сбежалась толпа, и, выйдя вперёд, Хеллиан заметила высокую женщину в жреческом одеянии. Та-ак, и что теперь?

Но женщина не сводила глаз с Банашара, который также её заприметил и теперь пристально и сурово смотрел в ответ.

– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила женщина.

– А ты ничего не почувствовала, Высшая жрица? Похоже, благодушная беспечность – болезнь, притом весьма заразная.

Взгляд жрицы метнулся к солдатам, которые высаживали двери.