Нет, не ребёнок и не женщина. Да и не человек вовсе, наверное. Какое-то чудище. На невероятно широких плечах изодранная белая шкура. За спиной меч из осколка кремня с обмотанной кожей рукоятью. Самар Дэв заморгала, стараясь рассмотреть его получше, но яркое небо позади незнакомца помешало ей. Настоящий великан, который ходит тихо, словно пустынный пард, – оживший кошмар, галлюцинация.

А затем он заговорил, но явно обращался не к ней.

– Придётся тебе отложить трапезу, Погром. Эта ещё жива.

– Погром ест мёртвых женщин? – хриплым голосом спросила Самар. – С кем же ты путешествуешь?

– Не с кем, – ответил великан. – На ком.

Он подошёл ближе и присел на корточки рядом с ней. Что-то было у него в руках – мех с водой, – но женщина просто не могла отвести взгляда от лица незнакомца. Ровные, грубые черты, рассечённые безумной татуировкой в виде разбитого стекла, меткой беглого раба.

– Я вижу твою повозку, – сказал великан на племенном диалекте, но со странным акцентом, – но где зверь, который её тащил?

– На днище, – ответила она.

Великан положил мех рядом с ней и поднялся, подошёл к борту и наклонился, чтобы заглянуть внутрь.

– Там мёртвый человек.

– Верно. Это он. Сломался.

– Он тащил повозку? Неудивительно, что умер.

Самар Дэв потянулась и сумела сомкнуть обе руки на горлышке меха. Вытянула затычку и наклонила его ко рту. Тёплая, чудесная вода.

– Видишь рядом с ним двойные рычаги? – спросила она. – Если нажимать на них, повозка едет. Это моё изобретение.

– Тяжёлая работа? Зачем же нанимать для неё старика?

– Это был потенциальный инвестор. Хотел своими глазами увидеть, как всё работает.

Великан хмыкнул, и Самар поняла, что он пристально разглядывает её.

– Всё шло хорошо, – продолжила она. – Поначалу. Но затем она сломалась. Сцепление. Мы собирались выехать только на полдня, но старик нас отвёз слишком далеко, а после упал замертво. Я собиралась возвращаться пешком, но потом сломала ногу…

– Как?

– Пнула колесо. В любом случае, идти я не могу.

Он продолжал смотреть на неё, как волк на хромого зайца. Самар отхлебнула ещё воды.

– Ты собираешься повести себя некрасиво? – спросила она.

– Теблорских воинов ведёт к насилию кровь-масло. У меня его нет. Я уже много лет не брал женщину силой. Ты из Угарата?

– Да.

– Мне нужно войти в город, чтобы пополнить припасы. И я не хочу неприятностей.

– С этим я могу помочь.

– Я хочу остаться незамеченным.

– Не уверена, что это возможно, – пробормотала Самар.

– Сделай это возможным, и я возьму тебя с собой.

– Ну, это просто нечестно. Ты в полтора раза выше обычного человека. На лице у тебя татуировка. Твой конь ест человечину… если, конечно, это вообще конь, а не энкар'ал. А на плечах у тебя, похоже, шкура белого медведя.

Он отвернулся прочь от повозки.

– Хорошо-хорошо! – поспешно воскликнула Самар. – Я что-нибудь придумаю.

Он опять подошёл ближе, забрал мех с водой, перебросил его через плечо, а затем поднял женщину за пояс. Одной рукой. Боль пронзила правую – сломанную – ступню.

– Ох, Семь Псов! – прошипела женщина. – Ничего унизительнее ты просто не придумал?

Воин молча отнёс её к своему коню. Самар увидел, что это не энкар'ал, но и не совсем обычный конь. Высокий, стройный, бледного окраса, серебристая грива и хвост, глаза – кроваво-красные. Одиночная узда, ни седла, ни стремян.

– Стой на здоровой ноге, – приказал воин, поворачивая женщину в воздухе.

Затем подхватил какую-то верёвку и запрыгнул на спину коня.

Задыхаясь, Самар Дэв прислонилась к боку скакуна и проследила взглядом за двойной верёвкой в руках великана. Похоже, он волочил за собой что-то на скаку. Две огромные, подгнившие головы. Собачьи или медвежьи, но такие же гигантские, как и сам всадник.