1937 год был очень урожайным. На Васильевском хуторе, в колхозе «Первомайский», председателем был молодой, холостой парень, хороший спортсмен. Видя, что своими силами колхозникам не справиться с уборкой урожая, он пошел по участкам уговаривать женщин помочь в уборке урожая, объясняя, что помощницы не только спасут урожай, но и хорошо заработают. С большим жаром убеждал, и многих убедил. На следующее утро наша мама тоже пошла в колхоз. Вышел и я за мамой, дошел до края вершины, откуда начинался крутой спуск в долину, вид на которую открывался отсюда до самого Терского хребта. Я был удивлен увиденным. По тропинкам с нашей горы спускалось множество женщин, поодиночке и группами, в разноцветных косынках и платочках, и эта вереница тянулась до самого колхоза. Урожай убрали быстро, и благодарный председатель устроил для людей праздник, который совместил со своей свадьбой. На улице были поставлены большие столы с угощениями, прилетали два самолета, демонстрировали пилотаж и прыжки с парашютом. Мы, мальчишки, ходили смотреть на празднования. От столов нас отгоняли, но нам это и не особенно было интересно, мы больше смотрели на самолеты и радость людей.

Через некоторое время я со своими родителями побывал у родственников на Васильевском хуторе, где стал свидетелем удивительной картины. К соседскому дому подъехала телега, запряженная лошадкой и нагруженная тяжелыми мешками с зерном. Возница открывает плетневые ворота и въезжает во двор, к нему подходит хозяин дома и почему-то начинает ругаться. Возница с телеги сбрасывает мешки, а хозяин поднимает эти мешки и грузит обратно на телегу, выговаривая вознице, чтобы зерно продали государству, так как он сам на базар его все равно не повезет, а хранить ему негде, все закрома заполнены. Вышли мои родители и родственники, смотрят на эту перепалку и смеются. Оказывается, соседи, муж с женой, живут вдвоем, в колхозе ими заработано по триста трудодней у каждого, а на трудодень выдают по 12 килограммов зерна да еще много других продуктов. Видно, этот казак не был заражен неизлечимой болезнью – жадностью.

С 1937 года жизнь стала еще более заметно улучшаться. Люди стали одеваться гораздо лучше, появился недостаток в количестве швейных ателье, в которые росли очереди. В 1939 году после выступления на съезде ВКП(б) М.И. Калинина ему был задан вопрос – можно ли пролетарию носить шляпу? Калинин нашелся с ответом и сказал, что шляпу носить можно, но самому шляпой быть не надо. Рабочий класс стал носить шляпы. Дело в том, что до этого рабочему носить шляпу было, можно сказать, неприлично – могли обозвать презрительным словом «интеллигент».

Клуб имени Войкова на 69-м участке был центром отдыха населения отдаленных участков. Зал был большой, мест на пятьсот, имелась библиотека, бильярд, в зале был балкон. Здесь до 1937 года не было звуковой установки, кинофильмы показывали немые, в сопровождении пианиста. Помню, была там одна глухая девочка, но она разговаривала и хорошо понимала разговор, читая слова по движению губ собеседника. Когда показывали немые фильмы, она озвучивала разговоры в кино для тех, кто близко к ней сидел. Приезжали артисты, давали концерты. Устраивали соревнования местных спортсменов по гимнастике, тяжелой атлетике.

Конечно, часто устраивались танцы. По субботним и воскресным вечерам у клуба играл духовой оркестр, его музыка разливалась по долинам и призывала людей на отдых даже с самых далеких участков. Люди приходили в клуб потанцевать или просто погулять, беседуя, вокруг клуба. Я не танцевал тогда, но любил приходить на танцы, посмотреть на веселых, радостных людей, которых было много. Выходит одна пара на середину зала, к ней пристраивается вторая, третья, образуется круг танцующих пар. Девушки и женщины благосклонно принимали приглашения парней и мужчин к танцу, приятно было видеть их смущенные радостные глаза. В то время самый хулиганский парень не позволял себе нагрубить женщине. Были ссоры, драки на почве ревности и по другим причинам, но, как правило, дело не доходило до милиции, и ребята сами быстро наводили порядок. Были и гулящие девчонки, но на людях и они вели себя вполне достойно.