16. Глава 14

Евгения

Голова.

Моя голова сейчас треснет на две половины как спелый арбуз. Сколько я выпила? Три стопки? Или больше?

Не открывая глаз, тру лицо, спутанные волосы. Трогаю губы.

– Нет, нет… ну нет же…нет.

Мужчина с красивыми карими глазами и нагловатой улыбкой. Электрик Владимир, вот он наливает мне водки, пью, в голове полнейшая неразбериха, Сава, паскуда, продал теткин дом, но я таращилась на незнакомого мужика и таяла, и стекала липким мороженым под стол.

А может, у нас секс был?

Поцелуй помню отчетливо, даже сейчас по телу бегут мурашки. Я говорила про клин, а он взял и воспользовался своим, чтоб вытрахать из меня им всю дурь.

Открываю глаза, солнце заливает комнату, голова трещит, но я в джинсах и майке. Нет, ну, был секс или нет, я бы почувствовала, после того как его больше месяца не было в моей скучной жизни.

Томке это не понравится, она за любые эмоции, за секс, за раскрепощенность. Нет, она не озабоченная и далеко не такая доступная, как кажется, она просто выбирает сама, с кем быть, спать и главное – просыпаться.

За дверью голоса я насторожилась. Вот будет весело, если сейчас к этому сексуальному электрику с глазами цвета моего греха придет жена. Хотя говорил, что он холостой, но говорить он мог что угодно. А тут я, растрепанная, зацелованная и без лифчика.

Медленно опускаю ноги на пол, осторожно подхожу к двери, открываю, в голове взрыв боли от скрипа петель. Всю жизнь, сколько себя помню, они скрипели, а смазать их постоянно было некогда.

Мужские голоса.

А вдруг это его дружок, и сейчас тут будет оргия с моим участием? И почему мне везде чудится сексуальный подтекст? Да кому я вообще нужна? 

Но голос до того знакомый, что сводит желудок, в котором за сутки лишь шоколадка, кусочек сыра, несколько долек мандаринки и водка.

 – Ну, нет, нет, только не Егор.

Но это был именно сосед Егор Комаров. Его жена Зина и он сам на деревне первые сплетники, я в детстве с ними гусей гнала по улице. Потом Комаров в шестнадцать лет решил признаться в любви, я, конечно, как положено городской фифе, посмеялась над ним, а Егор не забыл.

Но у каждого своя жизнь, так-то он хороший, пьет только, не просыхая, как только Зина с ним живет, не понимаю? Да, конечно, мой Котов лучше, просто подарок небес. Странно, что я как дура последняя ничего не замечала, что у него есть любовницы, что пропадают вещи, что вот такую подлость он решил подстроить.

– А подслушивать нехорошо.

Вскрикнула, отшатнулась назад, было такое чувство, что мне выстрелили в висок, и мозги брызнули на стену.

– Вы напугали меня.

– Снова на «вы»? После того, что между нами было ночью, называй меня «дорогой», – улыбается, черт, да так задорно, что в глазах искры.

– Между нами ничего не было.

– Могло быть, но еще не вечер.

– Вам не кажется, что вы слишком самонадеянны?

– Нет, а тебе?

– А мне кажется.

– Креститься надо там, в углу, икона висит, начинай. Или просто у Славки потом прощения попросишь за измену?

Откуда он знает? Егор, чертов балабол.

– У меня нет никакого Славки, я свободная женщина.

– Похмелье, да, свободная женщина? Голова болит? А выпила всего-то ничего, водка, кстати, хорошая.

– Это Егор приходил?

– Да, назвался Егором, жена Зина, а соседи сгорели год назад. Там что-то связано с холодцом и самогоном. Пойдем, похмелю тебя, Евгения. 

– Я не похмеляюсь.

Мужчина ушел на кухню, стоять и строить из себя оскорбленную барышню было глупо и совсем не к месту. Просто хотелось пить и умыться, а еще вытащить свою машинку из сугроба и свалить в город. По дороге заняться самобичеванием, а уже дома заложить квартиру в банке и выкупить обратно ресторан, пока еще есть время.