Боясь струсить, посмотрела в тёмные, строгие глаза, что сейчас смотрели на меня с ожиданием и кивнула:

– Да. Можешь.

10. Глава 10

Я до последнего думала, что Илья не согласится. За час до назначенного времени, уже надеялась, что он откажется под любым предлогом. Но уже через полчаса лихорадочно ходила по квартире с сотовым в руке, судорожно придумывая оправдание, почему всё отменяется, и приезжать Рязанову не следует. На моменте составлении моей мысленной речи с пламенными извинениями, я выглянула в окно и поняла, что опоздала: во двор моего дома въезжал «монстр», а через секунду в моей руке ожил телефон, причём так неожиданно, что я его с испугу чуть было в отрытое окно не выбросила, но вовремя опомнилась.

Позволила себе несколько секунд трусливо смотреть на вибрирующий смартфон, на экране которого высветилась знакомая фамилия, а после с тяжёлым вздохом нажала «ответ» и приложила корпус к уху.

– Привет, не отвлекаю? – услышала я звуки «простуженного» голоса.

– Привет, – нервно улыбнулась я, словно меня могли видеть. – С чего ты взял?

– Просто предположил, – сообщили мне после секундной паузы. – Я звоню сказать, что освободился чуть раньше и жду тебя внизу. Как будешь готова, можешь выходить.

Затравленно посмотрела на своё отражение в зеркале и чуть было не захныкала. С выдумкой «отмазок», я как-то забыла про сборы и сейчас стояла в пижамных шортах и местами заляпанной краской майке. Вот блин! Мало того, что до одиннадцати осталось всего пятнадцать минут, так теперь у меня ещё «стимул» в машине в режиме ожидания.

Отменить всё и отправить мужчину с извинениями восвояси захотелось с утроенной силой, несмотря на то, что вчера сама же его и попросила, чтобы сопровождал меня сегодня.

– Даш? – услышала я недоумевающий голос. – У тебя всё хорошо?

– Да, – вздохнула я и прикусила губу, прикидывая в уме, что краситься мне смысла нет, значит, уже сэкономила, как минимум, десять минут. На крайний случай надену тёмные очки. На улице жара, потому достаточно будет одного платья, которое у меня уже висит заготовленное. А волосы достаточно просто расчесать, благо, я так удачно их укоротила. – Минут через десять – пятнадцать спущусь, – пообещала я.

– Хорошо, – легко согласился он. – Жду, – и дал «отбой».

Уложилась вовремя и ровно в одиннадцать вышла из подъезда. Рязанова увидела сидящего на лавочке. На этот раз он не курил и при виде меня сразу поднялся, опираясь на свою трость.

– Привет, – вновь поздоровалась я, невольно улыбаясь.

– Здравствуй, – улыбнулся он в ответ, что, как я уже знала, давалось ему с трудом, потому оценила. – Ты быстро.

– Разве? – подняла я брови. – Пятнадцать минут, как и обещала… – неуверенно начала я, с сомнением посмотрев на свои наручные часы. Может, торопятся?

– В том-то и дело, что вышла, как и обещала, – усмехнулся он. – Обычно вы, женщины, пунктуальностью не страдаете.

– Приму за похвалу и стану считать себя исключительной, – фыркнула я оскорблённо, но слабую улыбку сдержать не смогла.

– Я не сомневался. Ну, что, едем? – спросил он и протянул мне ладонь. От его вопроса реальность вновь обрушилась на меня, и я чуть было трусливо не сорвалась в спасительное укрытие подъезда. Даже оглянулась за спину и с тоской подумала, что провожусь с ключами непозволительно долго, прежде чем открою подъездную дверь. – Если не хочешь, так и скажи, я пойму, – произнёс он, понаблюдав за мной, когда я с обречённой моськой обернулась и посмотрела на «монстра» в нескольких метрах от нас.

Подняла удивлённый взгляд на мужчину и вдруг поняла, что он говорит правду и не обидится, если я вот здесь и сейчас просто скажу ему, что передумала и его компания мне не нужна. Почему-то эта мысль придала мне больше решительности, чем возможное посещение кладбища в одиночестве. Сегодня ровно два года, как не стало родителей и, как и в прошлом году, я хотела навестить их могилу. Вот только я отлично помню, что было в прошлом году, когда я осталась со своим горем один на один перед портретами любимых. Ведь брат был «по уши» в работе и мне составить компанию не собирался. Екатерина, даже будь у нас хорошее общение, только-только родила сына и оставить его не могла. А Ваня… Честно, я даже не помню, какой предлог он тогда придумал, чтобы не ехать. И это было больно… и страшно. Повторять тот опыт не хотелось.