С наступлением вечера коридоры замка Мармиати-Ай становились совершенно пустыми, и каждый шаг инфанты на пути к покоям Правителя города отдавался гулким эхом.

«В конце концов, я – не маленький ребенок. Не запрет же он меня, как в детстве, в Чертогах Смерти? Теперь меня не напугаешь голосами мертвых» - на ходу пыталась приободрить себя Джен, но вспомнив о гробе, в котором покоились останки ее матери, девушка тут же напряженно поджала губу. – «Нет, он не посмеет снова так поступить со мной!»

- Инфанта Эфрейн! – светловолосый страж, охранявший покой Правителя, поприветствовал ее учтивым кивком.

- Папа у себя?

- У себя, позвольте, я предупрежу о вашем визите.

После всего, что Джен выкинула на ужине, осталось только ворваться к отцу без приглашения, тогда точно можно выписывать себе билет в Нижний мир. Поэтому она ответила согласием и смиренно стала ждать возвращения хранителя в бежевой тунике.

- Прошу, проходите! – широко улыбнувшись, сказал блондин, снова появившись у дверей. – Правитель готов принять вас.

Лишь кивнув хранителю, Эфрейн еще раз тяжело вздохнула и вошла к отцу.

Здесь она бывала не часто, и каждый раз терялась, ведь покои Правителя представляли собой целый дом внутри дома. Само спальное место Джен и вовсе никогда не видела. Чтобы до него добраться, нужно пересечь огромную гостиную в бордовых тонах, не заблудиться в просторной, но мрачной библиотеке и не спутать вход с еще парой безымянных дверей.

- Папа? – неуверенно спросила Джен, не найдя Правителя ни за резным деревянным столом, ни возле потрескивающего камина.

- Я здесь! – звучный бас раздался с балкона, который в отличие от комнаты инфанты выходил не на море, а на окраины города, граничащие с бесправными землями. В ночи густые леса, покрывающие холмы до самого горизонта, становились сплошным непроглядным черным пятном. И стоявшая на фоне этого естественного мрака внушительная фигура Беренгара лишь окончательно развеялся нотки смелости в голосе его дочери.

- Папа, я… я хотела извиниться за сегодняшний ужин, - не дождавшись, когда отец повернется, Джен пришлось говорить с его спиной. – Я знаю, мне не стоило так себя вести. Но в тот момент меня как будто…

- Подменили? – безразличным тоном закончил за нее Беренгар, не отрывая глаз от ночной темноты. – Ты считаешь это достойным оправданием для дочери Правителя?

- Конечно же, нет. Мне очень стыдно за свое поведение и…

- Я рад, что понимаешь это, - снова перебил ее Эфрейн-старший. – Как бы мы ни относились друг к другу, но на людях должны казаться единым целым. Тогда никому нас не одолеть.

Джен тут же замолкла, ведь она не рассчитывала так быстро получить благосклонность отца. И когда он вдруг обернулся, инфанта даже вздрогнула.

- Не бойся, - довольно хмыкнул Беренгар. – Сегодня я не буду наказывать тебя.

Она продолжала растерянно хлопать глазами. Неужели Арнлейв не обманул ее и каким-то невероятным образом смог совладать со строптивым нравом отца?

Пока Джен пыталась осмыслить, что смогла избежать наказания, Беренгар тоже молчал, с любопытством изучая свою дочь. Словно никак не мог в чем-то определиться.

- Ты правильно поступила, что пришла ко мне, - наконец, вымолвил он, проходя мимо. - Конечно, повторение сегодняшнего спектакля недопустимо, но, видимо, ты все еще не понимаешь, с кем имеешь дело, - и пока инфанта уже мысленно готова была не согласиться, ведь повадки отца и брата знала наизусть, Беренгар пояснил. – Я имею в виду нашего амхельнского гостя…

- И с кем же? – просто спросила Джен, особо не надеясь, что папа посвятит ее в свои планы.