Происходящее все больше и больше напоминало горячую сцену из любимого романа Джесс, и тогда я закатила глаза, изображая очередной обморок. Потому что целоваться с собственным не будущим (я все же оптимист), но потенциальным убийцей – это уже перебор.

«Хотя попробовать стоило бы», – пробежала в голове предательская мыслишка. 

– Вот ведь демоны, – выругался Анжер, подхватывая меня на руки, – почему к искренности и свету непременно добавляется чрезмерная чувствительность?

«А потому что нечего руки распускать», – мысленно ответила я. Но обручаться, похоже, придется. Потому что это единственная возможность достучаться до сознания дракона и быть при этом уверенной, что меня не прибьют в процессе исповеди. Это, конечно, меняло дело. Жаль, что мысль не пришла мне в голову до мнимого обморока, но будем работать с тем, что уже есть.

 Положила голову дракону на грудь и томно вздохнула:

– Ах…

– Что здесь происходит? – сказал кто-то голосом Жорика. – Анжер?

– Релий, уверяю тебя, я ничего не делал, – принялся оправдываться дракон.

– Что случилось? – приоткрыла я ресницы и вцепилась в его рубашку.

– Вы упали в обморок, – отчитался Анжер и поставил меня на ноги, не забывая при этом как можно более вежливо высвободить одежду из моих пальцев.

– А почему на полу цыганские вещи? – спросил эльф, а потом равномерно окрасился в розовый цвет.

– Да-да, – посмотрела я на друга.

Тот уже переодел больничную пижаму и щеголял в новехонькой рубашке с отворотами. Шикарный алый бант прямо под шеей дополнял картину и подчеркивал необыкновенно гладкую светлую кожу. 

– Я вот тоже удивилась. Как это цыгане умудрились потерять юбку? Обычно если табор оказывается где-то рядом, то вещи теряет кто-то другой! – рявкнула я, вымещая в этой фразе все свое негодование. Дескать, мало того, что мы вещи потеряли, так ты и улики толком спрятать не смог.

– Пойдемте, – подобрал Анжер парик, платок и юбку, – теперь, в свете вчерашнего нападения, нет смысла скрывать. Может быть, новый взгляд на давнюю проблему поможет нам, – и направился вглубь здания, вероятно, прямиком в кабинет ректора. Найденный реквизит он держал в правой руке, и длинная грязная юбка взлетала в такт его движениям, как, собственно, и парик. Вкупе с фанатично горящими глазами, широкими шагами и обтягивающими штанами, на которые я почему-то неотрывно смотрела, выглядел дракон впечатляюще.

Прямо священнослужитель при исполнении. Вот она, та самая охота на ведьм!

«Точно! – обрадовалась я оптимально найденной фразе. – Только ведьма-то вроде как у нас ты и есть. Так что вся эта красота по твою душеньку, милая», – застыла, провожая Анжера тоскливым взглядом.

– Гвень, – дернул меня за рукав Жорик, чем и отвлек от размышлений.

– Чего? – посмотрела на друга, вернее на его бант.

По центру украшения сияла рубиновая брошь. Где он только ее достал? 

– Ты только не нервничай, – тихонько прошептал он мне на ухо.

В исполнении эльфа это предупреждение прозвучало страшно.

– Не буду.

– Вот и хорошо, – улыбнулся он. Поправил бант, взял меня за руку и пробурчал: – И чего на него так смотреть?

Выгнула бровь, подражая ему же.

– Молчу-молчу, – ответил Жорик. – Уж и пошутить нельзя.

Шутки у него были сомнительные.  Все его предложения тоже были сомнительны, и я шла за мужчинами и думала, что мечтать о приключениях и приключения получить – это совершенно разные, я бы даже сказала, прямо противоположные по своей сути вещи. 

Так как я была девушка образованная (хорошие книги, как известно, могут научить качественнее самого именитого профессора), то сразу же почуяла – ничего хорошего новая информация мне не даст. «Меньше знаешь, меньше переживаешь», – учили меня и книги, и сестра. Сказать по правде, Джесс частенько это приговаривала, особенно когда хлеб или ветчина падали с подноса на пол. В таком ключе поговорка обретала новое гастрономическое значение. Потому что если ты об этой маленькой неприятности не знал, а хлеб съел, то полученные вместе с грязью бактерии пойдут на пользу здоровью. А если узнал, то все. И ужин испорчен, и живот заболел.