– У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться!

Далее последовала эмоционально окрашенная, очень убедительная речь. Купите, то есть переезжайте прямо сейчас, и вы получите множество дополнительных скидок, то есть всяческих плюсов. Ну и о необходимом присмотре сказала как бы между прочим. Тут я была честнее торговцев, они-то просто быстренько линяют, до того как покупатели примерят одежду или нальют в белый как бы фарфор чая.

Естественно, нежнейший шелк рвется еще при примерке, а фарфор и чай делает белым. Одним словом, аферисты.

«Почти как я, – промелькнуло в голове, – но я все-таки честный аферист».

– А ты не дерешься? – с опаской оглядела меня худенькая Мила.

Наверное, прикидывала, справится ли она со мной в случае чего.

– Нет, – покачала головой. – Просто падаю на пол замертво, – заверила я ее.

Комплекции мы с Милой были примерно одинаковой, я даже немного ниже, поэтому, прикинув что-то в уме, наверное, приемы самообороны, она быстро согласилась.

– Тогда ладно. И тебе присмотр, и мне веселей, ну и бытовые условия значительно лучше, – сказала она самой себе.

Конечно, в комнате было тепло, имелись две кровати и собственный санузел. До этого ей приходилось спускаться на два этажа ниже, чтобы воспользоваться общими удобствами. 

Вот за что она мне нравилась, так это за гармоничное сочетание хозяйственности и доброты. Идеальная соседка.

– Да, – села я напротив девушки, – ты теперь, можно сказать, привилегированная студентка.

– Пойду опробую ванную, – решила она воспользоваться своей привилегированностью.

– Иди, – кивнула, – хотя нет, подожди, только проверю, нет ли там эльфа, – и я направилась освобождать помещение, втайне надеясь, что Жорика в ванной не окажется.

Друг поселился рядом, буквально по соседству. А помещение это было подсобкой. Занимать комнату в другом конце коридора он отказался напрочь. Кровать ему туда поставили, а больше ничего и не влезло. Окна в подсобке не было, ванны тоже, и я хорошо понимала, что жить мы с Милой будем втроем.

В ванной шумела вода, эльф наводил красоту. Все-таки занял, тут я не была удивлена, мы же собирались в общественное место.

«Беги и прячься, но от моей любви не убежишь», – донеслось из-за двери.

Влюбленный Жорик – это, наверное, еще хуже, чем Жорик обиженный.

«А вот интересно, – задумалась я, – была ли у него любовь? Он же ведь нравится женщинам. Почему уехал из Пресветлого леса? Не потому ли, что ему не ответили взаимностью?» – задумалась я глубоко, так глубоко, что забыла постучать в незапертую дверь.

И увидела эльфа со спины во всей первозданной красоте. Он голым танцевал у зеркала и пел, наслаждаясь и собой, и моментом.

– Гвен? – увидел он меня в отражении и хлопнул глазами.

Сдернул с крючка полотенце, стыдливо прикрылся и весь покраснел.

– Извини, – пробормотала я, еле сдерживаясь.

Закрыла дверь и громко расхохоталась.

Двигающаяся в такт музыке круглая попа стояла перед моими глазами, навсегда изменив представление о мужской красоте. Теперь я знала, куда надо смотреть, выбирая будущего супруга.

– Туда нельзя, – сквозь смех сказала я удивленной Миле и буквально грудью закрыла доступ в ванную комнату, – там занято, – пояснила, отсмеявшись.

– Уже свободно, – Жорик вышел из ванны и бросил на меня обиженный взгляд.

– Пойду вытру пол, – посмотрела Мила на залитую плитку, – а то затопим соседей – жаловаться придут.

Мы с другом слаженно кивнули, он окинул стройную фигурку моей новой соседки заинтересованным взглядом, а я подумала, что такая хозяйственная девушка как нельзя лучше подошла бы ему в качестве будущей супруги.