«Представляю, какую благодарность он с меня потребует… Уборка в кузне и стихи вечерами покажутся мне наиприятнейшими минутами моей жизни. Как бы он меня в вечные музы не взял», – и я потрогала свою косу.

Он ведь и парикмахером был. Иногда что-то такое ностальгическое всплывало на задворках многолетней памяти эльфа, и он предлагал мне сменить образ. В радикально черный цвет.

Я так глубоко задумалась, что почти не обращала внимания на магистра, которому, кажется, стало плохо. Он давился кашлем.

– Великий, где же тут у вас медики?! – взвыла я от осознания собственной беспомощности.

Помочь ему я не могла. Что бы они с эльфом ни сочинили, но не было у меня никакого дара.

– Я в порядке! – наконец откашлялся ректор.

Приступ удушья таковым не был, магистр давился смехом.

– Госпожа Одеон, ваши выводы, безусловно, не делают мне чести. Неужели вы думаете, что абсолютно все проблемы можно решить при помощи денег? Интересно, кто же внушил вам эту мысль?

– Да, – честно призналась, начиная догадываться, что какой-то из своих выводов озвучила вслух. – То есть, нет, конечно! Честность, законность, праведность! – попыталась я разрешить щекотливую ситуацию и с полагающимся фанатичным блеском в глазах сообщила девиз королевства.

– Пожалуй, лозунг был выбран не самый удачный, – слегка поморщился ректор. – Как бы то ни было, вы провидица. Об этом говорит и верность вашего последнего предсказания. Мы получили сообщения из монастыря, – внушительно добавил он.

Сделала вид, что понимаю, о чем он, и так же внушительно кивнула в ответ.

– Зима обещает быть снежной, – пояснил Аврелий, а я еле слышно застонала.

– Вы единственная провидица на территории Итарии, – продолжил он свою речь, – все женщины с подобным даром были уничтожены во время последней войны. Монастырь неохотно делится предсказаниями, чудом уцелевшие пифии давно отошли от мирских дел. Прогнозы погоды – единственные сведения, которых король может от них добиться. Мы не сможем обучить вас вашему дару, но предоставим все условия для того, чтобы вы смогли самостоятельно развить его. Например, дадим подопытный материал, – с какой-то упрямой решительностью добавил он.

Похоже, мне только что разрешили тренироваться на студентах. Понимание этого почему-то не радовало.

– Для того-то и заключен с вами контракт. Вы единственная, кто сможет предвидеть беду. Аналитики давно прогнозируют новое нашествие, но сведений для того, чтобы мы могли подготовиться к защите, недостаточно. Вы нужны королевству, – проникновенно обратился к спящему во мне беспробудным сном патриотизму жестоко ошибающийся на мой счет ректор.

– Магистр, я просто пошутила тогда, – попыталась достучаться до него я, но попытка успехом не увенчалась.

– Поговорим после, – улыбнулся мне мужчина. – Вас уже заждались друзья, – и он пропустил меня на полигон.

«Интересно, почему он сказал об эльфе во множественном числе?» – подумала я и увидела искомого друга.

Он обнимался с драконом. Рядом с парой новоявленных друзей присутствовало еще одно неизвестное мне лицо. Судя по хорошо развитой мускулатуре, выдвинутой вперед челюсти и сломанному в нескольких местах носу, это и был преподаватель боевых искусств.

Интересно, что они с Анжером не поделили?

– Господа студенты, прошу покинуть территорию полигона! – прозвучал над нами строгий голос ректора.

Обучающиеся дисциплинированно поднялись со скамей и спускались по узким проходам без всякой спешки. Мы с ректором прошли сквозь толпу к решившим свои споры задирам.

Мужчины продолжали обниматься и не обращали на происходящее вокруг никакого внимания.