Но та, по-видимому, полностью была сосредоточена на только что происшедшем.

– Не думает она… Да я и сама не думаю, что это он. Куда уж… Но – сам факт! Одно за одним, одно за одним… Просто фатум какой-то.

Обратный путь из ресторана тоже прошел без происшествий, и, снова оказавшись в привычной атмосфере родного офиса, Марина явно почувствовала себя лучше. Она говорила увереннее, двигалась бойчее и вскоре вновь перешла на командно-административный тон, которым разговаривала со всеми.

Несколько раз звонил телефон, она давала какие-то консультации, записывала адреса и цены очередной недвижимости, которую предлагали ей продать, а я, видя, что в ближайшее время работы для меня не предвидится, решила попытаться выяснить какие-нибудь подробности относительно убийства ее мужа.

За отсутствием записной книжки, где фиксировались номера, по которым приходилось звонить редко, я просматривала контакты, забитые в телефоне, в надежде, что среди них найдется номер человека, который сможет раздобыть для меня нужную информацию.

Я дошла до буквы «С», и фамилия Семенов остановила мое внимание. Вениамин Петрович Семенов был следователем, и наше с ним знакомство произошло именно на этой, сугубо деловой почве. Тот случай чем-то напоминал случай с Мариной, но обстоятельства его были несколько жестче. Речь шла о серийном убийце, и, вычислив, кто будет очередной жертвой, меня попросили присмотреть за ней. Дело вел как раз этот самый Вениамин Петрович. Веня. Никто не знал, когда маньяк осуществит нападение, и с неделю все мы находились на грани нервного срыва, но зато, тесно общаясь в таких исключительных обстоятельствах, мы душевно сблизились и подружились с Веней, и я приобрела в его лице человека, к которому в трудную минуту всегда смогу обратиться.

Конечно, было бы настоящим чудом, если бы оказалось, что и дело Романа Бесхвостова ведет тот же Веня, и на это я не надеялась. Но надеялась на знакомства Вениамина и не исключала шанса, что через него смогу выйти на того, кто расследует интересующее меня убийство.

Я вышла из помещения и, бдительным взором обводя подступы к офису, а заодно – и к моему «фольку», нажала вызов.

– Вениамин Петрович? Как поживаете? – бодрым голосом поинтересовалась я, не представляясь, чтобы узнать, забит ли и у Вени в контактах мой номер.

– Женя! Рад слышать, – не обманув моих надежд, с готовностью ответил Веня. – Я в порядке. Как ты?

– И у меня более-менее. Но от небольшой дружеской помощи не отказалась бы.

– Говори.

– Веня, нужна информация. К тебе, в общем-то, обращаюсь наугад, но больше не к кому. Может, через кого-то сможешь узнать… а может, и сам знаешь.

– О чем речь-то?

– Знаешь новостройки на Тихой? Там в парке недавно человека убили. Так вот мне бы…

– Риелтора, что ли?

Вопрос Вени вызвал у меня моментальный прилив энтузиазма, и я, уже готовая верить в чудеса, радостно спросила:

– Ну да, а что, дело у тебя?

– Да нет… дело не у меня, но нашумело больно… А ведет Санька Рябинин… да ты не знаешь.

– Нет, такого не знаю. А что по делу известно?

– Ну как… труп нашли в парке… Без документов. Неизвестно было, кто это. Вроде одежда приличная, не бомж… Об убийстве прознали телевизионщики, приехали туда с камерами, давай снимать… Мы, говорят, в криминальных новостях покажем. Сдались они… с новостями со своими. Ну а уж после этого дошло до начальства, подняли бузу… что да как. Кто таков, откуда взялся, немедленно, сию минуту все выяснить, написать, на стол положить… Ну, как обычно, сама знаешь.

– Ну и как? Выяснили?