Когда дракон потребовал выделить нам совместные покои, я уже даже не засмущалась, я обрадовалась. Оставаться одной в этой неуютной полутьме каменных стен и небольших окон мне совершенно не хотелось.

— На ночь, — пообещал Абель, выходя из гардеробной. Вещи наши, как и плащи, он уже куда-то дел и теперь осматривался. Вот только взгляд его не отражал тех же чувств, что испытывала сейчас я. — Неплохо. Весьма неплохо.

— Вот позволь с тобой не согласиться, — сварливо отозвалась я. Мне здесь не нравилось…

Кровать, небольшой столик у окна и скромных размеров камин, подготовленный, но еще не разожженный… Ах да, тут же еще был ненужный комод и несколько стульев. И много-много камня, не скрытого коврами или шкурами, такого темного и холодного в тусклом свете осветительных кристаллов. Тут везде были кристаллы. Ни одного шара за все это время я так и не увидела, ни в Сверфосте, ни в длинных коридорах и переходах этого замка.

— Холодно? — догадался Абель. — Сейчас исправим.

Он даже не посмотрел в сторону камина, но внутри него что-то сухо треснуло, глухо ухнуло, и распухшее, самодовольное пламя жадно лизнуло решетку. Красноватые отсветы заиграли на темных шкурах, укрывающих кровать, темной обивке стульев и темных стенах — выглядело это жутковато, но странным образом уютно.

— Вот теперь лучше, — вздохнула я.

Сложно было поверить, что я так быстро привыкла ночевать в незнакомых местах, в чужих домах… в чужих постелях. Впрочем, были подозрения, что залогом моего крепкого сна и полного спокойствия была моя неизменная, устрашающая, огнедышащая грелка, с которой никакие путешествия не страшны.

И сейчас моя грелка с сосредоточенным видом раскладывала на столе карту: Абель решил еще разочек просмотреть наш маршрут перед ужином.

— Мы же завтра в Сумеречную зону отправляемся? — заговорщицким шепотом спросила я, пристроившись рядом с ним, доверчиво привалившись к его плечу, будто бы здесь нас мог кто-то услышать.

— Придется.

— Меня же там не съедят? — вопрос вырвался против воли, и я тут же постаралась объяснить свою трусость: — В смысле, не то чтобы меня так сильно впечатлили живые деревья, вот Анте просто сразила наповал, а деревья… пфе.

— Никто тебя не съест, — со смешком пообещал Абель, — и если хочешь что-то спросить, просто спрашивай.

— Ну, — мгновенно утратив интерес к карте, я отвернулась от нее, опершись о стол, — вы с Анкой поссорились, что ли? До Излома и всего этого?

— Глупая, избалованная, наглая девчонка, — выплюнул Абель, передернув плечами. — Никогда мы не были с ней в хороших отношениях. Поверить не могу, что из всех самок Эллари судила мне встретить именно эту.

— Ты так говоришь, как будто она единственная драконица. Может, будут еще, — оптимистично заметила я. Честное слово, я хотела его подбодрить и совсем не ожидала, что меня за подмышки вздернут вверх и уронят на стол. Ну что я такого сказала? Совершенно невинное замечание, призванное поддержать приунывшего дракона, а в итоге пострадали моя подмороженная попа и помятая карта.

— Сидеть на холодном вредно для здоровья, — дрогнувшим голосом заметила я.

— Угрожать мне кучей истеричных самок тоже вредно для здоровья, — фыркнул он, опустив ладони на стол по обеим сторонам от меня. В полумраке его глаза тускло светились; красивое зрелище, если подумать. Прохладное дерево подо мной потеплело, потянуло дымком…

— А мне кажется или паленой бумагой пахнет?

— Да, слегка перестарался. — Абель легко дунул куда-то мне за плечо, ликвидируя случайный пожар и оставив на карте отметину, свидетельствующую о том, насколько порой опасны бывают драконьи порывы.