Кольцо он уже купил, со священником тоже договорился. Обряд назначили на следующий вторник — Матеуш постарался выбрать день и час, когда в «Пятнышке» не будет посетителей. Терять выручку из-за Тессы он не собирался, пусть даже красноволосая падчерица принесет ему в сотни раз больше. «Как же ты вовремя отправилась к Лаю, старуха! — мысленно помянул он виновницу перемен в своей жизни. — Вот и сиди на том свете, не мешай мне считать добро!»

— Эх, железный ты, Кошелек! Я бы не удержался, — покачал головой Ласло. — Но хотя бы видел ее голенькую, когда мылась или спать укладывалась?

— Тебе бы только голых баб! — рассмеялся Матеуш. — Шестой десяток скоро, угомонись!

— Сам-то молодую жену берешь, хотя на два года меня старше, — обиделся Ласло и мечтательно добавил: — Я бы свою сморщенную каргу тоже на какую-нибудь кралю сменил!

— Не осилишь!

— Что верно, то верно, — поддакнул Жюстен, зять трактирщика, столовавшийся здесь же. — Бабы — дорогое удовольствие. У меня их четыре, я-то знаю! А все Ясмина твоя, не могла хоть одного пацана родить! Нет же, три девки!

Он раздраженно стукнул кулаком по столу, отчего деревянные кружки дружно подпрыгнули.

— Эль не разлей! — Матеуш рачительно относился к своему хозяйству, берег каждую каплю. — А девки… Плохо старался, значит.

Ему самому племянницы были в радость — бесплатная рабочая сила.

— Уж кто бы говорил! Десять лет с Карен прожил — хоть бы раз понесла!

Матеуш шумно засопел. Ему не нравились напоминания о прошлом браке. Жена действительно оказалась пустоцветом, чудо, что Тессу родила! С помощью Лая, не иначе. А все потому, что проклятая. Напрасно он тогда ее пожалел, накормил, уложил в постель, а после увез в Аверден. Скиталась бы и дальше по дорогам Кромхейма, гадала, стирала белье, а то и задирала подол — чем не работа для ведьмы? Но уж больно была хороша!

С тех пор минуло семнадцать лет. Семь лет Матеуш вдовел, все чаще сокрушался, что дело передать некому: трактир и капиталец. Действительно подумывал снова жениться — мужик ведь до смерти о-го-го, это женщина к тридцати вянет, а тут письмишко из Кромхейма пришло. Оказалось, покойная Карен и не бродяжка вовсе, из уважаемого рода, а дочке ее, как наследнице по женской линии, — у ведьм все по женской линии передавалось — наследство полагалось. Правда, с условием, но условием приятным для Матеуша, потому как по законам Авердена делало его богатым.

Разумеется, о том, что Карен ведьма, никто не знал. Перед тем, как жениться, Матеуш поставил условие — о магии забудь! И она забыла, даже карт не брала в руки. Для своего же блага. Ведьма, она ведьме тоже рознь, а дар Карен достался такой, что в Авердене казнили без суда и следствия, потому как угрожал жизни исвердов.

Передались ли умения матери Тессе, Матеуш не знал, хотя и опасался. Слишком уж яркие у нее волосы! От греха он велел падчерице врать, будто она красит их хной.

— Ничего, Тесса понесет, — оправившись от словесного удара под дых, заверил Матеуш. — Она девка здоровая, девственница, чего такой не родить?

— Как первенца-то назовешь?

— В честь отца, Гансом.

Жаль, не дожил старик до его возвышения, но хотя бы открытие трактира застал. Помнится, отец все твердил, мол, не выйдет из Матеуша толку, шел бы в подмастерья, а то и грузчиком, как он сам. А вот вышел толк, еще прогремит по всему Авердену фамилия Ласка.

— Ну да за богатый приплод!

Приятели чокнулись и дружно осушили кружки.

— Предложение-то уже сделал?

— Сегодня вот собираюсь.

Матеуш не сомневался, Тесса согласится. Обязана согласиться, потому как пошлина за свадьбу уже оплачена, будущее наследство распределено. Именно поэтому в трактир с утра пожаловала Ясмина. В обычные дни она помогала мужу в лавке, но сегодня вместе с матерью заставит Тессу принять правильное решение. Уж больно девка упрямая, своенравная, такую только силой и числом брать! Пусть кольцо на палец наденет при свидетелях, а дальше все, не отвертится. После свадьбы Тесса и вовсе стала бы собственностью мужа. Это не исверды, у простонародья свои негласные законы.