Скарборо – бывший конгрессмен-республиканец из Пенсаколы, штат Флорида. Мика – дочь Збигнева Бжезински, высокопоставленного помощника в Белом доме Джонсона и советника Джимми Картера по национальной безопасности. Телешоу, запущенное в 2007 году, завоевало поклонников в нью-йоркской политической и медийной тусовке. Трамп давно сделался его фанатом.

В самом начале президентской кампании 2016 года, после смены руководства NBC, дело шло к тому, что из-за падения рейтингов это шоу закроют. Но Скарборо и Бжезински установили хорошие отношения с Трампом и оказались в числе немногих коллег, кто не только позитивно его оценивал, но и, кажется, понимал его образ мышления. Трамп стал их частым гостем, а само шоу давало возможность говорить с ним более или менее напрямую.

Трамп мечтал о такого рода отношениях: медиаперсоны принимают его всерьез, часто о нем говорят, интересуются его взглядами, делятся с ним сплетнями и распространяют сплетни, которыми он поделился с ними. Они превратились в общую группу инсайдеров – что может быть лучше? Хотя Трамп и позиционировал себя как политического аутсайдера, на самом деле такое положение его уязвляло.

Он считал, что продвигаемые им СМИ (этой паре он помог удержаться на своих местах) ему обязаны, так же как СМИ, бесплатно предоставлявшие ему прямой эфир, считали, что это он им обязан. А Скарборо и Бжезински видели себя этакими полуофициальными помощниками или даже координаторами, отчасти благодаря которым он занял столь высокое место.

В августе у них случилась публичная разборка, за которой последовал трамповский твит: “Когда все уляжется, я расскажу реальную историю @JoeNBC и его очень неуверенной давней подружки @morningmika. Два клоуна!” Но разборки Трампа часто заканчивались молчаливым признанием, пусть даже неохотным, взаимной выгоды, так что вскоре их отношения снова сделались сердечными.

Когда они приехали в Белый дом на девятый день его президентства, Трамп с гордостью показал им Овальный кабинет – и на мгновение сдулся после слов Бжезински, что она с девяти лет не раз бывала здесь с отцом. Он продемонстрировал им разные памятные вещи и, с особым рвением, новый портрет Эндрю Джексона, президента, которого Стив Бэннон сделал знаковой фигурой новой администрации.

– Как, по-вашему, прошла первая неделя? – спросил у пары Трамп весело в ожидании лестных слов.

Скарборо, озадаченный его беспечностью на фоне протестов по всей стране, не сразу нашелся, что сказать.

– Мне понравилось, что вы сделали с U. S. Steel и что вы приняли в Овальном кабинете парней из профсоюзов.

Трамп пообещал использовать в трубопроводах страны американскую прокатную сталь и в своем стиле встретился в Белом доме с представителями профсоюзов строительной и сталепрокатной промышленности, а потом пригласил их в Овальный кабинет – вот чего, по утверждению Трампа, никогда не делал Обама.

Но Трамп продолжал настаивать на ответе, и у Скарборо возникло ощущение, что никто ему не говорил о провальной неделе. Бэннон и Прибус, входившие и выходившие из офиса, вполне возможно, убедили его в том, что неделя была успешной.

Тогда Скарборо высказал свое мнение, что вопрос с иммиграцией мог бы быть решен и получше и что сейчас наступил период испытаний.

Трамп, удивившись, произнес длинный монолог, как все отлично складывается, и со смехом обратился к Бэннону и Прибусу:

– А вот Джо не считает, что неделя была удачной. – И, повернувшись к Скарборо: – Надо было мне пригласить Хэннити[12]!

За ланчем – подали рыбу, которую Бжезински не ест, – к ним присоединились Джаред с Иванкой. Джаред, сделавшись наперсником Скарборо, делился с ним внутренней информацией о Белом доме – то есть фактически сливал. Тот в ответ защищал позиции Кушнера и его взгляды. Но сейчас зять и дочь почтительно слушали, как Скарборо и Бжезински щебечут с президентом, а тот, как всегда перетягивая одеяло на себя, толкал речи.