А когда тяжелый девятнадцатый век закончился, и случилась революция с социализмом, некоторым русалкам захотелось пожить в этой новой эпохе, где все было для людей. Сначала ушла одна красотка, затем другая и еще. Причем каждая строго выполняла договор. В следующее полнолуние возвращалась к озеру и кидала в него кольцо.

Только вот после Отечественной войны и с приходом развитого социализма, деревни стали укрупнять и строить поселки городского типа, куда устремились сельские жители вслед за комфортом. Сначала деревни вокруг озера становились малочисленными, а затем и вовсе опустели. Заброшки соответственно стали зарастать соснами да березами. Так природа отвоевывала у людей ранее занятое ими пространство. И вскоре озеро Рыбича оказалось посреди густого труднопроходимого леса. Тем сложнее стало русалкам находить парней, хотевших их поцеловать.

А тут такая удача – туристы, зачем-то забравшиеся в эту глухомань. Да еще один из них решил ловить рыбу. Вот Лена, то бишь Евлампия, и воспользовалась неожиданной возможностью поцеловать Ксандра. Причем сделала это утром, совершенно не надеясь на результат. Но получилось. Все-таки велика магическая сила у кольца Живы.

- Это вкратце, - подвела Лена итог своему рассказу. Затем тяжело вздохнула и продолжила. – А теперь надо прояснить тебе роль во всем этом наидобрейшего нашего царя.

- Ты сейчас шутишь или как? – посмотрела на нее Анька, не понимая, хвалит подруга Рыбича или ругает. – Ты же говорила, что он гад.

- Как есть гад из гадов, - кивнула Лена. – Только я этого не знала до одного момента. Мало в озере-то пожила по сравнению с остальными. Мне по нынешним меркам должно быть только… - задумалась, считая в уме, - только… Ой, не считается никак.

- А ты в телефоне на калькуляторе, - посоветовала Анька.

- И то верно, - согласилась Лена и полезла в сумку за гаджетом. Достала и стала тыкать кнопки, рассуждая вслух. – Мне было 22, когда в озеро угодила, плюс год сейчас живу, значит мне 23 уже.

- Не старая, - заметила Анька, на что Лена наконец-то улыбнулась.

- Это как посмотреть, - склонившись над телефоном, стала вычислять дальше. – Утонула я в 1942-м году, в войну, - подняла глаза на удивленную Аньку, но пояснять не стала, сказав. – Потом расскажу. А с того года прошло… Ух ты… 79 лет прошло. Так что мне 102 года. Старушка древняя по человеческим меркам, - расхохоталась.

- А не заметно, - улыбнулась ей Анька и обрадовалась, что подруга стала понемногу отходить, даже бледность с лица сошла, а то у Лены яркими были только желтые вставки на сарафане, а все остальное серым.

- Я ведь действительно замуж за Андрюшку собиралась, - перестала смеяться Лена и вновь погрустнела. – Забыла совсем за своим счастьем, что Рыбичу перед побегом насолила, - убрала телефон в сумку и уставилась куда-то вдаль. – А он видимо нет.

- Насолила? – удивленно переспросила Анька, не ожидая от русалки, что та может ослушаться подводного царя. По крайней мере, из сказок знала, что так не бывает. А как оно на самом деле? Вероятно совсем не как в сказках. – И что ты сделала?

- Не дала твоего Ксандра утопить, - тихо ответила Лена, а Анька после этих слов поперхнулась слюной и закашлялась, выпучив глаза.

Лена повернулась к подруге и легонько похлопала ее по спине. И пока та приходила в себя, рассказала, что случилось на озере. Не сочиняя ничего и не умалчивая. В отличие от Рыбича…

Когда деревни вокруг озера исчезли, не только парни перестали туда ходить, но и девицы тонуть. И все бы ничего, русалок в водоеме набралось довольно много из разных эпох и возрастов, да вот случилась там Лукерья, которая по-прежнему подбивала красоток возвращаться обратно на землю.