- Некогда в гляделки играть, поехали уже, - запрыгнув в седло, тронула я поводья, - а в сад я больше и правда не пойду: яблоки там гнилые все.

- Опять Селиван озорничает? - спросил отец, и дождавшись моего кивка, зарычал. - Неймётся же ему! И что было?

- Ничего, - вздохнув, наконец, повернула к отцу лицо, - я дёру дала, да так, что пятки засверкали.

- Умница, дочка, держись от него подальше, - успокоившись, что ничего страшного не произошло, с облегчением выдохнул он.

- Бать, а бать, ты же не поддашься Марфе и не отдашь меня ему, если что? - задала я волнующий меня вопрос.

- Да ты что, Лилия, цветочек мой, белены что ли объелась? - удивился отец. - Даже и в мыслях подобного не было.

- Спасибочки, - улыбнулась я, и плохого настроения, как не бывало.

- То-то же, - увидев мою улыбку, оттаял отец, - а теперь, раз всё уже выяснили, давай-ка прибавим ходу, а то дотемна не успеем вернуться.

Широкая просёлочная дорога то спускалась по холмам вниз, то поднималась вверх, приближая нас к громаде гор, неподалёку от которых можно было найти страстоцветы. И всё вроде было как всегда, но смутное беспокойство, появившееся казалось бы без причины, не давало покоя.

Когда до конечной цели оставалось совсем немного, впереди, из-за поворота, показались всадники, нещадно гнавшие своих скакунов.

3. Часть 1. Глава 2.

Лошади мчались во весь опор, оставляя позади себя вихри пыли, которые ещё долго кружили над дорогой, создавая непроницаемую завесу.

- Егеря, - дёрнув поводья, съезжая на обочину, промолвил отец, хмуря брови, - не иначе где беда приключилась.

- Похоже на то, - согласилась я, вглядываясь в сосредоточенные лица мужчин, умело управляющие быстроногими скакунами, славящимися своей резвостью на всю округу.

Всадников оказалось пятеро, и если четверых из них я видела впервые, поскольку только на прошлой неделе те заступили на службу, сменяя прежних, то с пятым мы были хорошо знакомы. Скилур - начальник местных егерей, мужчина средних лет и медвежьей стати, нередко помогал нам с отцом, когда попадались нечестные на руку торговцы, пытающиеся взять товар, так и не заплатив. Мы же, в свою очередь, угощали его мёдом диких пчёл, иногда встречающийся в дуплах тех же деревьев, на которых росли страстоцветы. Причём, добыванием лакомства, обычно занималась именно я, поскольку со мной пчёлы вели себя гораздо спокойнее, нежели с кем-либо.

Отец объяснял этот факт тем, что я дочь своих родителей, но посвящать в подробности отказывался, говоря, что эти знания не приведут к добру, так что к восемнадцати годам, о своих родственниках со стороны матери я не знала ничего, впрочем, как и о самой маме, умершей при моём рождении. Хотя, нет, кое-что всё же знала - я была очень на неё похожа, о чём не раз слышала от родителя, когда тот находился в хорошем расположении духа.

Четверо незнакомых егерей проскакали мимо, не сбавляя хода, обдав запахом лошадиного пота и кожи, из которой была сшита их одежда, спасающая от когтей мелких хищников, Скилур же придержал разгорячённого коня рядом с нами.

- Здорово, Кайл, моё почтение, Лили, - поприветствовал мужчина, пытаясь удержать разгорячённого скакуна, рвущегося за остальными, - я подумал, что вас стоит предупредить - вчера видел у Чёрных скал огромные следы, похожие на волчьи, так что советую пока туда не соваться.

- Следы были одного зверя? - уточнил отец.

- Вроде, да, но уверенности нет, - пожал могучими плечами Скилур.

- Тогда опасаться нечего: в эту пору волки смирные, - отмахнулся отец, похоже, не желая менять планы, поскольку именно туда мы и собирался.