Но… мгновение, один неверный шаг, и все изменилось. А'Соль, кажется, ты угодила в людское королевство. Постой, а может это эльфийская земля?! Так или иначе, ты теперь преступница, предательница собственного народа и, скорее всего, скоро на тебя начнется настоящая охота. Разведчиков во всех королевствах не мало, и поверь, они не зря едят свой хлеб! Попади жемчужина в чужие руки, и Андалусии придет конец! Наша раса давно как кость в горле у других народов — слишком большая территория находится под нашей властью, слишком много драгоценных даров скрывает море! Жемчужина — это магия, дар, защита всей Андалусии, заключенная в одной маленькой горошине. Кстати, об артефакте? Где он?! Дрожь, подобно электрической искре ската, пробила тело, заставляя нервно и быстро ощупывать каждый крохотный участок каменистой поверхности вокруг себя.

— Святой Урсул, я потеряла жемчужину, — тихо всхлипнула я. Глаза мгновенно заволокло жидкостью, видимость ухудшилась. Странно. А где блестящие искры, мерцающие в глазах и окрашивающие все вокруг золотистым завораживающим светом? Н-да, лишь прозрачные капельки соленой жидкости стекали из крупных бирюзовых глаз, перемешиваясь с плотной бесцветной жидкостью, льющейся прямо с небес. Нервный рывок и ничего! Истерика подкрадывалась незаметно, грозя поглотить меня окончательно. Я плакала, рыдала и проклинала Урсула, а потом начинала все сначала, по кругу повторяя нелицеприятные высказывания, в большинстве связанные с отрицательными качествами наследника морского престола, при этом не забывая шарить заледеневшими руками в грязи.

— Где же ты — черная гадость, — в сердцах крикнула я, теряя последние силы. — Ты не могла выскользнуть из рук и бросить меня одну разбираться со всеми неприятностями! Пойми же, ты — единственное, что в состоянии вернуть нас домой! В твоих интересах найтись! — не поверите, кажется, у некоторых древних артефактов имеется не только разум, но и совесть.

Тихое, едва заметное шипение раздалось поблизости. Жемчужина лежала в луже, практически рядом со мной, и, по всей видимости, выражала недовольство своей поданной. Красноватые искры вспыхивали ярко и, злобно шипя, исчезали в грязном нутре обыкновенной луже.

— Шанс! — взвизгнула я и схватила дрожащей рукой маленькую горошину. Не удержалась и со всей силы прижала ее к груди.

— Лай-ла! Ла-ла-ла-ла-лай-ла-ла-лай! — громкая незнакомая песня заставила вздрогнуть и сжаться в маленькую икринку. Кажется, аборигены пожаловали! А плыть-то никак не получается!

Быстро, насколько это было возможно в моем положении, работая локтями и отталкиваясь плавниками, добралась до огромной мусорной корзины и притулилась, шустро подтягивая к себе хвост. Громкий голос затих, больше не беспокоя странной грудной песней. «Наверное, повезло!» — мелькнула счастливая мысль, а глупая сельдь, аккуратно высунула нос за пределы металлического ящика.

— Кис-кис-ки-и-и-с, — неожиданно раздалось прямо над головой. И тихое, — мамочки, допилась до чертиков!

Красивая, стройная человечка на высоких тонких бамбуковых палочках, громко всхлипнув, опустилась в ставшую родной лужу.

— Подвинься, селедка, — грозно заявила девица и, вытянув руку из-за пазухи, достала огромную бутыль с темной жидкостью. Глотнула, замотала головой и захрустела чем-то мелким и имеющим неприятный, странный запах. Дернулась, покосилась на меня и пробормотала:

— Бэ, кошачий корм. Говорила мне мама — не делай добра… всем попало!

— Вы плохо воспитаны, — решила подать голос. В конце концов, дама не знает о жемчужине, а значит — я не добыча. Сельдей боятся и уважают на всех людских территориях, а в некоторых районах чтят как богов! Силу и власть людишки всегда признавали. Жаль, что не удалось тихонько и незаметно преобразиться в человечку, чтобы стать незаметной на вражеской территории — это все дурацкая жидкость, постоянно падающая с небес.