Хасс гнал, со свистом рассекая воздух могучими крыльями, не зная устали и сомнений. Ярость, кипевшая в крови, давала ему сил, подгоняла, заставляла лететь так быстро, как никогда до этого. Ему нужно было успеть. Куда? Не понятно. Ведь по словам Левиса спасать там уже некого.

До водопада они добрались только на следующее утро. Над коварной горной рекой все еще клубился туман, скрывая ее истинные очертания. Но даже так, в молочной мгле было видно, что она шире, чем раньше. Выше по течению пролились густые дожди. Они усилили поток, размыли русло и подточили каменисты край, с которого вниз срывался водопад.

Оползень спускался по правой стороне, оставляя за собой распаханную землю, завалы, вывернутые с корнем редкие деревья, и тонул в ущелье. Таком узком и глубоком, что добраться до дна было просто невозможно… Как и выбраться обратно.

Сложив крылья, Хасс камнем рухнул вниз, обернувшись человеком возле самой земли. Рядом приземлился император. Пока Хасс исследовал край расселины, он осматривался по сторонам в поисках опасности — привычка, проведенная в многолетних воинах с роем.

Спускаться в ущелье Хасс не спешил. Прошел вдоль разлома с одной стороны, перескочил на другую, присел на корточки пытаясь что-то увидеть, расслышать, а скорее— почувствовать в той смертельной ловушке, в которой оказалась Ким.

Если оказалась…

На краю этой каменной могилы внутренний трепет сошел на нет. Кхассер внезапно успокоился и теперь анализировал с абсолютно холодной головой… А взгляд сам снова тянулся на запад, где за линией горизонта притаилась Драконья гряда.

Маэсс не вмешивался, просто стоял в стороне и наблюдал, как его кхассер прохаживается вдоль разлома, пинает подсохшие комки гряди, задумчиво трет шею, присев на самом краю пропасти.

— Что скажешь? — спросил он, когда Хасс с досадой цыкнул и поднялся.

— Ее здесь нет.

— Хищники?

— Нет. Жива она, — он был в этом абсолютно уверен. И эта уверенность крепла с каждым мигом, вытесняя все остальное, — цела, невредима.

— Знаешь?

— Чувствую, — он действительно чувствовал.

Какое-то странное ощущение пробивалось поверх собственного сознания. Он будто прямо сейчас, как наяву слышал биение ее сердца. А еще решимость и безудержное стремление. Настолько яркое, что палило белым пламенем.

Император смотрел на него с нескрываемым любопытством. Как работает парность он знал только из древних книг, и тем интереснее было наблюдать, как прямо сейчас на его глазах разворачивались ее первые лепестки.

— Знаешь где искать?

Хасс снова посмотрел на горизонт, замер на мгновение, прислушиваясь к себе и своим внутренним ощущениям. Сначала тишина, а потом в лицо ударил порыв ледяного ветра, выбивая весь воздух из легких. Он даже покачнулся, а император стоявший рядом, не почувствовал ровным счетом ничего.

— Она там, — указал направление, — уже далеко. Пытается вернуться в долину.

Ей как-то удалось добраться обратно до Драконьих гор.

— Конец зимы близко. Сопряжение скоро разорвется.

Хасс это знал, как и то, что если не успеет, то на долгих восемь месяцев, Ким будет скрыта от него. Этого он допустить не мог.

— Что будешь делать?

— То, что умею лучше всего. Охотится, — мрачно обронил он, прикидывая за какое время успеет добрать до границы. Впритык. Если вылетит прямо сейчас.

Маэсс все понял. Кивнул, давая одобрение, и отступил в сторону, позволяя кхассеру обернуться.

— Верни ее. Первая истинная за несколько веков. Она нужна нам. Это шанс, надежда, которой так всем не хватало.

Она была нужна Андракису, но больше всех самому Хасс.