Я потягиваюсь. Переваливаюсь набок. Там, на соседней подушке, замечаю листок бумаги.

Это записка от него, а в ней всего пять слов: "Скоро вернусь. Никуда не уходи".

А я и не собиралась уходить.

Как я могу уйти, если наконец смогла почувствовать внутри затеплившуюся надежду?

Мои молитвы услышали и судьба извилистыми тропками привела меня к Назару. К человеку, с которым меня связывает не только вчерашнее спасение от охраны супермаркета. Нас связывает нечто большее.

Как же мне все-таки повезло его встретить. Больше года у меня ушло на его поиски. Уже и не надеялась отыскать.

А найдя, испугалась его грозного вида. 

Сочетание богатырского телосложения, мужественного лица со шрамом на скуле и холодных голубых глаз в первые минуты не столько гарантировало мне защиту, сколько нагоняло ужаса. 

Но, как оказалось, за всей этой внешней суровостью прячется доброе сердце.

Я до последнего сомневалась, что это именно тот мужчина, который стал моим первым и единственным.

Из того дня я мало чего помню.

Однако стоило мне увидеть его собаку, как все сомнения ушли. Этого добермана с розами на ошейнике я помню отчетливо.

Помню также как оплаченное Назаром время подошло к концу. Я оделась, забрала чаевые и поспешила сбежать из этого дома. Прыгнуть в машину, ожидающую меня у ворот, уехать домой и навсегда забыть об этой ночи. О том, что меня использовали как какую-то дешевку.

Помню, в глазах двоилось. Меня шатало из стороны в сторону. Уже у входной двери я потерла равновесие и упала. Тогда-то собака и появилась. Она облизывала мои руки и лицо, пыталась помочь мне подняться, а я завороженно смотрела на нее.

Я люблю собак, но черный доберман с детства был моей мечтой.

Как я и сказала, детали той ночи я практически не помнила. Не помнила и лица того мужчины. Только сам факт. Но вот его доберман навсегда остался в моей памяти. 

Из-за собаки я и признала Назара. Только благодаря этому я не предпринимала попыток убежать.

Я посчитала его своим единственным спасением. Не только для себя, но и для моих сыновей. Для наших с Назаром сыновей.

Изначально я подумала, что он узнал меня, поэтому и предложил мне помощь. Но с каждым заданным мне вопросом надежда на то, что он вспомнит меня, отпадала.

Я непохожа на ту, что приходила к нему ровно два года назад. Над моей внешностью хорошенько потрудились, так как заказчик предпочитал видеть в своей постели темноглазых брюнеток.

С наращенными волосами и в линзах я была непохожа на себя.

Вряд ли Назар поверит мне на слово, если я решусь пролить свет на проблему, которая и его касается.

Решусь ли?

Если решусь, то необходимость становиться суррогатной матерью отпадет. 

Да, я согласилась на это. Однако к такому я не готова ни морально, ни физически.

Искренне надеюсь, что до этого не дойдет. 

Даю себе обещание, что в ближайшее время я найду в себе силы и достаточно храбрости, чтобы сознаться Назару во всем. 

Выхожу из комнаты, спускаюсь на первый этаж.

В гостиной меня встречает Хеннесси, держа в зубах игрушечную косточку.

Девочка хочет поиграть со мной.

— Ну хоть ты узнала меня и то уже хорошо. — Почесываю ее за ухом, вытаскиваю из пасти игрушку и бросаю в сторону.

Хеннесси за игрушкой не кидается. Сидит у моих ног и глаз с меня не спускает, как будто охраняет.

Я пячусь назад и она за мной. Делаю еще два шага и она от меня не отстает. Совершив еще один шаг назад, я врезаюсь в журнальный столик.

С края что-то падает. Наклонившись, я поднимаю с пола трубку домашнего телефона. Провожу пальцами по выпуклым кнопкам. Задумываюсь.