- Ага, сейчас, - с готовностью поднялся Влад, стуча по карманам в поиске денег. - Кстати, а кефир зачем? Тоже ему?

- А кефир мне. Я Андрюше сказала, что за кефиром пошла. 

Улыбнувшись, Влад покачал головой. Ох уж этот Дудкин-ревнивец. 

12. Часть 12

***
Влад курил у раскрытого окна, поставив локти на засыпанный пеплом подоконник. С улицы пахло утренней свежестью, но она не бодрила. Как и табак, как и кружка остывшего кофе. Голова гудела – двое суток без сна.

Нет, бывало, что он не спал ещё дольше, преодолевая марафон нон-стоп от ночного клуба до чьей-то квартиры и обратно, но никогда он ещё не чувствовал себя настолько разбитым. Каким-то выпотрошенным. 

Смятая бумажка с адресом лаборатории лежала на захламленном письменном столе, и взгляд то и дело возвращался к несчастному обрывку. 

"Две недели – и ты будешь знать, твой это ребёнок или нет. Если не твой, отдашь в приют с чистой совестью", - крутились в голове слова Риммы, вызывая раздражение и чувство какой-то обречённости. 

А если мой? А если он всё-таки мой?!

Рассвет освещал маленькую комнату, окрашивая предметы в угрюмо-серый. Оттенок его будущего, цвет его невесёлых мыслей. 

Салатовая переноска на кровати выделялась ярким пятном в этой однотонно-базальтовой безнадёге. Ребёнок сладко спал, не зная, что в этот самый момент потенциальный отец решал его дальнейшую судьбу. 

Владу было страшно, наверное, как никогда в его пока ещё совсем недолгой жизни. С одной стороны, разум вопил: не лезь во всё это, просто отдай его - и дело с концом. В приюте ему будет хорошо, там он будет одет и накормлен, и если не объявится мать - его усыновит какая-нибудь милая бездетная семья, но мерзкая душонка ныла при мысли, что, возможно, это его ребёнок, и он попадёт в детский дом. При живых родителях. 

Он осуждал Лизу, что она смогла так хладнокровно оставить своего сына, но чем он сам лучше, если готов так же легко от него отказаться? Получается, такой же гнида. Отдал – и даже не выяснил, его это сын или нет. 

Две недели - и он навсегда избавится от этого груза, или же… А вот если анализ покажет, что всё-таки отец он? Что тогда? Оставить его себе? Но это же чистой воды безумие! Он только-только с горем пополам окончил институт, у него нет своего жилья, нет работы – у него нет ничего! Айфон - и тот в кредит!

Да и морально он совершенно не был готов становиться отцом. Он ещё не нагулялся, не пожил на всю катушку. Ему хотелось менять девчонок и развлекаться, а вместо этого придётся всецело посвятить себя младенцу. 

Где и как он согрешил? За что ему всё это?!

Конечно, оставалась надежда, что эта курица одумается и вернётся за сыном, или что её как-то найдут правоохранительные органы. Но как её найдут - у него не было ни единой зацепки, где она может скрываться. Вероятно, она даже не из Москвы, а это вообще в стократ усложняло поиски. У него было только её имя – Лиза, и на этом всё. Даже внешность её он с трудом мог припомнить. Как найти девчонку в стране, где миллионы людей?!

Ситуация патовая, врагу не пожелаешь. 

Влад выбросил окурок в окно и тихо прикрыл створку. Бесшумно опустился в кресло и, растирая словно засыпанные песком веки, крепко задумался. 

***

- О, здарова, - протянул Бабон, шлёпая из спальни в кухню. Тёмные волосы спутанными патлами свисали на покрасневшие глаза. Он тоже не спал всю ночь – рубился в «доту», а когда надумал вздремнуть, малец решил, что это плохая идея, и устроил в пять утра концерт. Бабон ничего не сказал, но Влад видел, как недовольно скривилась его рожа.