Молока и вправду следовало заказать.

Пусть пьют.

Земляной что-то там такое говорил про пользу и кости, которые именно у некромантов без должного ухода формируются излишне тонкими.

И рыбий жир еще нужен.

Банка.

Глеб его самолично раздавать станет. А пользовать этих бестолочей разрешит исключительно касторкой. Вон, папенька, не к ночи будет помянут, и в почти нормальном состоянии только ее признавал. Глеб не знал, есть ли в касторке польза с медицинской точки зрения, но на педагогическом поприще открывались определенные перспективы.

- Он первый начал! – Калевой слабо дергался, но куртка была пошита из хорошей прочной ткани, а держал Глеб крепко. – Он… он… печенье ел!

Арвис показал язык.

- И приказ нарушил. Вы запретили ходить туда! – Богдан указал в сторону соседского дома, крыша которого поблескивала на солнце. – А он пошел! И печенье ел!

- Ел, - подтвердил Арвис.

Глеб вздохнул.

И вот что с ними делать? Перед соседкой извиниться надо, это само собой, а заодно узнать, какие еще редкие растения погибли от стихийного выброса силы.

- Сука хорошая, - сказал Арвис с немалым удовлетворением. – Дать. Есть.

Глеб разжал руку.

То есть, с соседкой он успел познакомиться, а стало быть, обозвал ее… в своем стиле. И теперь предстояло не просто извиниться, но как-то успокоить оскорбленную до глубины души женщину, объяснив ей, что Арвис вовсе не имел в виду собачью мать как таковую, но его словарный запас оставляет желать лучшего.

- С тобой поговорим позже.

Арвис вздохнул.

Глеба, как ни странно, он не боялся. Предыдущего хозяина боялся. А вот Глеба – ничуть. Слушать слушал. Иногда внимал. Укусить уже не пытался, а главное, в драках перестал пускать в ход когти. Но… может, стоило бы цепь с собой прихватить?

Исключительно устрашения ради.

- А ты… господин виконт, объясните, чем вы думали, нарушая прямой запрет на использование структурированной силы в заклятьях выше второго уровня? - у Глеба с трудом, но получилось сохранить спокойствие.

Калевой потупился, сделавшись неуловимо похожим на Адель. Глеб очень надеялся, что с завтраком она все же справится.

- Идиот, - отозвался с крыши Арвис.

- Вы понимаете, что речь идет не только о вашем явно преступном намерении, направленном против своего одноклассника…

- Он не мой…

- Молчать.

Богдан упрямо поджал губы.

- К сожалению, не все в мире подчинено вашим желаниям. И хочется вам или нет, но Арвис точно так же одарен, как и вы. И лишь этот факт, а не ваше происхождение, положение или иные глупости, которыми забита еще ваша голова, имеет значение.

Не убедил.

- Однако вернемся к вашему поступку. Вы пытались проклясть человека.

- Он тварь!

- К вашему сведению, так называемые твари согласно существующему кодексу полностью уравнены в правах с людьми. Следовательно, кем бы ни был Арвис, но вы преступили закон.

Ответом было обиженное сопение.

Про закон Калевой думать не привык.

- Ко всему сделали это крайне неумело. Вы спешили. Взгляните. Круг весьма далек от того, чтобы иметь право назваться кругом. Руны… вы пытаетесь писать их с наклоном. Ваш почерк ставили хорошие учителя, но к рунописи правила обычного письма не применимы. Далее. Установленные вами линии внутреннего круга не слишком соотносятся с осью проклятия, что и вызвало дестабилизацию.

Теперь Калевой слушал.

И слушал внимательно.

Чего в нем было не отнять, так это жажды знаний. Арвис, к слову, тоже слегка спустился и вытянул шею. Уши его развернулись. Стало быть, и ему любопытно. Иногда Глебу казалось, что понимает найденыш куда больше, нежели пытается показать.