3. Глава 2. Объявление

В воскресенье с самого утра Кирилл весело резвился во дворе. Младшая дочь Дуся сидела у меня на руках и неистово грызла резиновую игрушку – чесала растущие зубки. Я же наслаждалась редким выходным.

- Мам, - раздался над ухом звонкий Алькин голос. – Давай я с Дуськой посижу, а ты по магазинам погуляешь.

- Зачем мне, Аль, по магазинам гулять? – непонимающе переспросила я.

- Ну, купишь себе чего-нибудь. Платьице, босоножки, а?

- Да есть у меня все. - Я кивнула на притулившиеся в углу комнаты серые кроссовки. - А платье мне зачем? Все равно ходить в нем некуда.

- Мам, ты же хозяйка салона красоты. КРА-СО-ТЫ! – по слогам отчеканила Алька. - А ходишь, как оборванка.

- Я мать троих детей. Могу себе позволить. Все поймут, у кого есть хоть один ребенок, - уперлась я. - И ты поймешь, когда у тебя свои дети появятся, сама из кроссовок и футболок не вылезешь.

- Вот уж нет, - самоуверенно хмыкнула Алька.

Уж кто-кто, а она-то в семье Ивлевых считалась первой и единственной модницей, и в словах ее, наверное, был резон. Тратя кучу времени на помощь по дому и учебу, Алька умудрялась при любых обстоятельствах выглядеть безупречно, не смотри, что лет всего шестнадцать. Я взирала на дочь с гордостью. Достойная смена растет, из Альки точно выйдет гораздо более представительная хозяйка для моего фитнеса и салонов красоты. Это я – сапожник без сапог, а она-то будет…

Грело сердце и то, что, несмотря на любовь к красивым вещам и нарядам, Алька не была ветреной особой, наоборот, со всей серьезностью тянула учебу и собиралась поступать на экономический. Радость, а не дочь!

- Мам, не пытайся уйти в себя, когда я с тобой говорю. - Алька строго надула губы и нахмурила светлые брови. – Дай сюда! - Она решительно забрала у меня Дусю и указала на дверь. – Иди и без новой одежды не возвращайся.

- Наказание, а не дочь, - с напускным недовольством пробурчала я и послушно отправилась в заданном направлении.

«Вот и заводи после этого детей, - раздумывала я, спускаясь по лестнице в холл, - сперва ты их нянчишь, а потом они вырастают и указывают тебе, что делать, и ты для них уже вовсе и не авторитет. Хотя, наверное, Алька права. Ну какой из меня авторитет? Я ведь просто старая, глупая заморенная кляча под сорок, вдобавок ко всему совершенно немодная и несовременная».

Я ненароком быстро оглядела себя в зеркале. Стройная, спортивная фигура как у множества женщин, что целыми днями проводят в суете и беготне, когда некогда ни присесть, ни поесть. Пышные волосы чуть ниже лопаток. Концы правда посеченные, но зато шевелюра густая. Лицо замученное, с синяками под глазами, но еще не окончательно «потерянное», восстановлению подлежащее…

А ведь могла бы быть еще ничего так. Если бы собой занялась. Но времени у меня на это пока что нет и не предвидится.

Захватив в коридоре старую кожаную сумку, я прошла по нагретым солнцем плиткам двора, бросила взгляд на лужайку, где Кирилл мастерил что-то из фанерки и пары пластиковых бутылок, и вышла за калитку.

Квартал Жасмин, где проживала наша дружная семья, всегда отличался чистотой. Жильцы ревностно следили за порядком – стригли газоны и высаживали вдоль разделяющей дома автодороги кусты ярких цветов.

Исполнить Алькино требование мне не удалось.

У калитки меня встретила подруга Марина и радостно развернула назад. Марина, та самая, что больше года назад убеждала меня в том, что я, видите ли, одна дом не потяну, работала… Как бы это помягче сказать, чтобы никого не шокировать… В общем, ведьмой она работала. Сама она на современный манер величала себя медиумом или экстрасенсом, но я Маринку всегда звала просто ведьмой. Она ведь даже похожа. И одевается, как Мартиша Аддамс из фильма про жуткую семейку…