– Лиська, требуй воды и поесть, типа терпеть не можешь. Про меня спросят – ври, что без сознания и, походу, мне вообще трындец, помираю, а тебе страшно, и все такое. Короче, втирай им что угодно – лишь бы дверь открыли и вошли внутрь. А дальше я их на себя уж завяжу как-нибудь, а ты ломись наружу со всех ног.

– В смысле? – явно напряглась она, хоть лица и не мог видеть в темноте.

– В прямом. Выскакивай и беги. Хоть куда. Не оглядываясь и сколько сил хватит. К людям хоть как выйдешь, но поначалу старайся на дорогу не лезть, они же могут ис…

– Ты чё мне тут прогоняешь, мажор? – натурально зарычала она. – Я тебя кинуть одного должна, что ли?

– Да.

– Ты не ох*ел ли?

– Нет. Не забывай, что за меня есть кому заплатить и убивать меня им не резон. А про тебя они в любой момент могут узнать правду. Может, старшие уже знают. Так что спасаем мы в первую очередь тебя.

– Ни хрена подобного! Ты соображаешь хоть, что они тебя могут замочить типа со злости, они же вдатые уже все конкретно! Просто запинают, а когда опомнятся – все! Ты, бл*дь, бессмертный?

– Не паникуй!

– А где я паникую? Я реально на вещи смотрю, а вот ты мне тут героя бескорыстного лепишь из себя.

– Лиска…

– Пошел ты! Мы бежим вместе или остаемся тут тоже вместе. Думаешь, мне оно надо потом и правда до конца жизни кошмары с твоим участием смотреть и каждый божий день мечтать вздернуться от стыда?

Так, ясно. Спорить с женщиной, хоть какой – дохлый номер. Проще согласиться, а там уж как пойдет. Ну не станет же она на полном серьезе возвращаться, поняв, что я не смог прорваться следом. Страшно ли мне, что и реально запинают? Ага. Еще как. Но по большому счету… может, оно все и к лучшему. Перестану быть одним перманентным пятном разочарования для всех вокруг и совершу хороший бескорыстный поступок. Прославлюсь, как спаситель девы в беде. Хотя опять же, уже сама мысль о последующей славе однозначно указывает на меня, как на человека совсем не бескорыстного и ни хрена не зрелого. Бля, как будто предок мой у меня в башке прям вещает.

– Стучи давай, – велел я Лиске, занимая позицию справа от двери и наматывая на обе кисти концы провода, которым меня эти суки связали. – Руки только держи за спиной, будто еще связаны, они же наверняка с фонарем придут.

Пинать дверь носками своих говнодавов ей пришлось долго. Я уже начал думать, что нас ни черта не слышно наверху, или же тамошняя пьянь получила приказ ни в коем случае ни в какие диалоги с нами не вступать. Не сильно, кстати, ошибся.

Сперва появилась полоска света в щели под дверью и раздались шаркающие шаги. Затем что-то грюкнулось, и кто-то витиевато заматерился. И только потом уже с той стороны врезали по двери, судя по всему, тоже ногой.

– Вы какого хера хипеш тут устроили, шакалята? – вежливо поинтересовались и не собираясь, походу, открывать. – Новой порции п*здюлей приспичило выхватить?

– Я пить хочу!

– И чё?

– Воды дайте, будьте людьми.

– Потерпите. До утра уж точно.

– И мне холодно! Пол сырой, и цемент! Почки откажут – и помру! – напирала Лиска.

– Да срать нам! – на этот раз ответил нам другой голос, судя по гундосости, его обладателю я как раз нос и сломал. – За день-два не окочуришься, а там пусть тебя папахен везет по всяким Швейцариям новые почки пришивать.

– Точно! – поддержали его дружки и глумливо загоготали.

Это что же они на наш стук всем кагалом в количестве трех голов пришли? Сука, я-то рассчитывал максимум на двоих. Один, посланный остальными, и вовсе был, бы идеальным вариантом.

– Воды дайте тогда хоть! – упрямо повторила моя рыжая. – Вам что, жалко?