Конечно, я слышал, что профессиональные спортсменки имеют более устойчивую психику, чем обычные люди, но не настолько же!

– Почему же… – девушка некоторое время молчала. – Узнав о смерти Артёма, я начала строить план убийства Рошана и последующего бегства. Но потом мне велели связаться с тобой, чтобы вывести на встречу в реале, и удалить…

– Удалить?

– После убийства трёх человек было решено, что ты слишком опасен и нужно от тебя избавиться. Но я смогла убедить Сколаса сначала вызнать у тебя контакты других игроков.

Она уже не первый раз использовала это слово, что выглядело довольно странно.

– Но почему «удалить»-то?

– Вообще-то многие мессенджеры реагируют на слово убить, поэтому мы предпочитаем использовать именно термин «удаление», да и изначально было решено, что мы не убиваем людей, а удаляем опасные личности, которым нельзя доверять игровые способности. В целом раньше я была с этим полностью согласна, но всё чаще от наших рук стали страдать обычные люди, и я уверена, что большая часть бета-тестеров уже сами превратились в убийц, которым плевать на людей.

Ну да, начинать свою благородную миссию по защите людей от эмиссаров с убийства главы РасВиртТеха и занятия его места, это не слишком хорошая идея. Так себе защитники, на мой взгляд.

– Я помогу тебе воскресить Артёма, – заверила девушка. – Но потом мне придётся пуститься в бега. Это вас прикрывают виртуальные боги, стирая всю информацию из баз данных и камер, а меня никто не защитит. Как только Сколас поймёт, что я помогла тебе сбежать, он возьмётся за меня.

Можно было бы попросить Хотея спрятать Дарью, но ведь он наверняка откажется. Особняк Наумова? Слишком рискованно, тем более, что даже после всего, что рассказала Дарья, я не могу ей доверять на все сто процентов. Но вот организовать отдельное убежище до того момента, пока всё не решится, и задача эмиссаров, какой бы она не была, не будет выполнена, Наумов наверняка сможет.

– Мы решим этот вопрос, – заверил я девушку. – Я договорюсь, чтобы тебя вывезли в безопасное место и уже оттуда ты подключишься к Арктании и мы воскресим Артёма.

Уверен, Наумов не поскупится на ресурсы ради возможности поговорить с Дарьей и узнать из первых рук всё, что я услышал. А ведь о многом она наверняка не успела или забыла рассказать.

В следующий раз мы договорились связаться уже после того, как я договорюсь об эвакуации девушки. Дарья долго мялась, не желая завершать разговор и наконец всё-таки решилась спросить:

– Насколько ты всё-таки уверен в том, что его можно воскресить?

Разумеется, о виртуальном боге, живущем в нашем мире, я ничего не говорил, но именно этот факт во многом заставлял верить словам Эйделона ещё больше.

– На девяносто девять процентов, при условии, что мы выполним все условия, – решительно ответил я. – Один процент – это та самая погрешность, по которой всё вокруг может быть просто чьим-то сном, иллюзией или сюжетом книги, которую пишет сидя поздно ночью на даче какой-нибудь усталый писатель.

– Хорошо, – выдохнула девушка. – Если всё-таки не получится, то я хочу помочь тебе убить Рошана.

– Удалить, – поправил я.

– Нет, именно убить.

На такой позитивной ноте мы и закончили разговор. Честно говоря, меня сильно расстроило, что бета-тестеры сами не знали, какова конечная цель квестов всех эмиссаров. Да и об источнике игровых способностей никто в РусВиртТехе ничего толком сказать не мог. Только ничем не обоснованные предположения, которых хватало и у нас с Марком. В целом, я узнал от девушки очень много полезной информации, и какая-то картинка даже начала вырисовываться, но что делать дальше и к чему вот это всё идёт, понятнее точно не стало. А главное, теперь мне предстояло рассказать обо всём происходящем не только Наумову с Сергеем, но и Марку, Пинки, Нэ-Тарку и Борису. Даже не представляю, какая у них будет реакция на столь фантастическую историю, но, судя по часам, очень скоро об этом узнаю.