Маша врала привычному мужу о… чудодейственном стоматологе, на приём к которому она ездит в другой город, о том, что консультации по диплому ей ставят каждую неделю. Он делал вид, что верит. А может, и правда верил?

Не испытывая особых чувств, молодая женщина неслась на автобусе или электричке к престарелому поклоннику. Потом они ехали по узкоколейке в его загородный домишко. Там Маша неизменно напивалась, заливая чувство стыда и отвращения к себе, к нему. Потом смотрела в зеркало… и начинала плести любовную ахинею, слушая ответный окололитературный бред. Ах, да! Потихоньку доделывали дипломный проект, что тоже немаловажно.

Возможно, всё бы и сошло на тормозах, но однажды в домике появилась его третья жена, та, которая ради прописки. Что тут началось?!

Ничего. Они интеллигентно проговорили всю ночь, правда обиженная полуфиктивная жена в ту ночь почему–то попыталась свести счёты с жизнью, но, к счастью, всё обошлось. Вот тебе и полуфиктивный брак! Престарелый ловелас развёлся в третий раз. Дело оставалось за малым, ещё точнее – за «малой» – за Машей! Зеркальную сестру каламбур, как и вся ситуация, вполне устраивала: шумиха в институте, волнение в массах, и в центре она – героиня романа! По ночам хотелось плакать, слушая, как доверчиво похрапывает молодой симпатичный муж. Плакать от одиночества!

Как-то дотянули до весны. Как многие болезни, внутренняя дисгармония обострилась в марте. Сгорая от стыда и боли, Маша призналась мужу в измене и попросила развод. Ей едва исполнилось 23 года. Из зеркала в коридоре на неё с ухмылкой посматривала зазеркальная дива, по-мазохистски напялившая в честь развода свадебный наряд.

Почти бывший муж ушёл запивать горе… Вообще-то было больно за него, какое-то щемящее чувство мешало. Вот он был тёплый и родной и вдруг стал бывшим! Но гаденькое зазеркалье явно любовалось ситуацией.

Развелись 8 апреля. Зеркал рядом не было, поэтому, когда вышли из ЗАГСа уже чужими людьми, Маша дала волю слезам. «Смотри, его не разлюби», – сказал на прощание бывший. И куда-то ушёл… тёплый, когда-то родной. А 9 апреля Маша наконец призналась себе, что ситуация вышла из-под контроля! Престарелый влюблённый ухажёр – куратор её дипломного проекта – ей неприятен…

Но отступать было поздно, дело шло к совместному проживанию. Даже и квартирка присматривалась. Машкин отец был на десять лет моложе её ухажёра и благоразумно желал выкинуть его с балкона. Но ввиду того, что жил он давно отдельно и особой роли в судьбе дочери не играл, его предложение проигнорировали. Машкина маман, будучи существенно моложе грядущего зятя, проявляла к нему повышенный интерес. Машку тошнило! Институт шуршал, стучал, гремел сплетнями о новом романе, в центре которого была она – Машка. Ей хотелось спрятаться от всего этого в маленькую уютную квартирку, в которой они с бывшим мужем готовились к урокам, читали книги, в то же время зазеркальная красавица куражилась от сложившейся ситуации.

Защита диплома прошла довольно странно – напоминала смотрины. «Перед нами не только красавица, но и умница», – итогом прозвучала слащавая фразочка ещё одно престарелого ловеласа из дипломной комиссии…

Машка и Дед уже официально, не скрываясь, ходили вызывающей парой, будоражащей воображение обывателей. Как метко подметил грустный бывший: «Дед и внученька». За пределами ВУЗа, действительно, дед, со всеми издержками возраста 60 и значительный плюс…

На 8 июня 1996 года – памятный день, когда страна готовилась выбрать президента, Машка выбирала свою судьбу. Дед поехал в областной центр. Там обозначилась ещё одна его значительная ценность – он был экспертом–кинологом с мировым именем. От породистых собак Машу воротило! Дело в том, что сразу после развода пропал их с бывшим пёсик–дворняжка, воспитываемый ими вместо ребёнка. Видимо, не смог выбрать, с кем остаться и просто пропал. Бывший плакал. Маша тоже. Потому породистые холёные морды псов, потная лысина деда, измеряющего холку, ляжку и прочие собачьи прелести, – всё угнетало. Спасительных зеркал рядом не было.