Толковал он всегда по делу.
Потом устал, на ветке притих,
И тут гомон начался птичий:
Стрепет в полях, зяблик в лесу —
Ведь все из отрядов птичьих.
Машет красиво павлин хвостом,
Клюв у сороки в крике.
Страус в угаре сплясал канкан,
Сокол и тот закурлыкал!
Зачирикала грозно серая стая,
Разлились воробьи по экранам,
Обгадили вокруг всё и растаяли —
Трепло ведь молчать не станет.
А кура своё: про насест и дом,
Что пшено по ночам ей снится.
Забота ещё – рассказать о том,
Как из цыплят делать птицу.
Стервятник тихо себе летит,
Не скрылся кто, он тех ищет,
Голубь с голубкой сыто гулит,
Надёжно прикрытый крышей.
Крякнула где-то в болоте дичь,
Петухи с утра – про курятник.
Многие любят лизать и чесать —
Не надо давать им пряник.
Только орлы парят в небесах,
Хулы, слов худых не сказавши.
Взмыли они повыше, вверх,
Легли на крыло, и… подальше.
В небеса орлы ушли от беды,
Клокотало в душе недовольно.
Спаси, Боже, молчащих!
А где же они?
Они всегда там, где привольно…
Шпроты
Умелой рукой мы в баночку кем-то
сложены.
Мы все обработаны дымом в печах —
так положено.
Голова – вторсырьё, тушки по росту,
как рота.
После копчения – по назначению.
Мы шпроты.
Пусть нам тесно, плотно нам пусть,
в масле катаемся.
Если обманут нас, не возмущаемся мы,
мы соглашаемся.
И голосуем мы, и воюем мы, и пускай
всем неохота.
Поддержим всегда, а сомненья долой
У шпроты.
Что нам роптать – технология есть
рыбокопчения:
Оттайка, отборка плюс плавников
удаление.
Мы шепчемся тихо: у нас не получится,
да ещё эшафоты.
Кого-то ругаем, на что-то пеняем,
Как шпроты.
Опилки сменили – сосну на ольху, учли
пожелания.
Крышка прозрачная, масло отменное,
тара стеклянная.
Тушка не смята, все спинками вниз,
вверх чревом.
Нас смущает одно: надпись на банке —
«Консервы».
Скорлупа
Во время строгого поста
Снесла кура´ яичек белых
Затем, чтоб в разные цвета
Окрасить к празднику умело.
Синий, жёлтый, алый цвет
Да яркий красно-сине-белый…
И вот в овёс их для народа
Рукой сложили у приде´ла.
Умилялся весь приход
Скорлупе цветастой,
Ну а в дом-то выбирали
Трёхцветные всё ж чаще.
Вот и праздник подоспел
Демократичный, в храме
Кресты, хоругви, перезвон,
Яства освящены попами.
И, чтобы догм не нарушать,
Всю разобравши пищу,
По домам её вкушать
Прихожане вышли.
Ещё традиция сильна
Скорлупой стучаться.
Яичный треск стоит в домах —
Всем чтоб было счастья!
Но на прочность скорлупы
Раскраска не влияет —
То белок с желтком попы
В храмах освящают.
А с избранных окраску сняв,
Мы можем возмущаться:
Внутри у них у всех одно —
Вкрутую сваренные яйца.
С думой о народе
Перрон, вагон, исчез вокзал.
В купе вошёл попутчик.
Под кофе шутку рассказал,
Но, может быть, и случай:
О том, как с думой о народе,
Собрав на сходку свою знать,
Тот, кто гарантом на работе,
Хотел их к совести призвать.
«Вот вы тут всё поразобрали:
Заводы, земли, рудники…
И нефтескважин нахватали.
Всё ж годы ваши коротки.
Вам бы подумать о народе,
Его судьбе. Но вам всё мало!»
И вдруг в угрюмой тишине
Раздалось: «Ты прав, решала,
То царь холопам даст свободу,
И дров наломано немало.
То партия, “всё для народа”,
Что долго жить нам приказала.
А годы “с битой” все ушли.
И время нынче намекает,
Что душ по триста крепостных
Для наших нужд не помешает».
Попутчик выдохнул тоскливо,
Мол, спокон веку всё не так.
Желанья пользы для России
В ней превращают в кавардак.
«Не в том, – добавил, – закавыка,
Что бедный сытость не нашёл.
Проблема в тех, кто у корыта:
Нажраться сложно». И сошёл.
Позорище!
Не забудем года, что овеяны стягами.
Собирали всем миром на храмы мы
Да на памятники и арки победные,
Что добыли для нас отцы с дедами.
Честь по чести тогда – дело ж общее.