— Как только Артём поправится — я разведусь с ним.

— Лучше не надо, — Валерий зарывается лицом в мои волосы. — Пока ты жена моего брата — ты под моей защитой. Просто теперь, даже если ты и порвёшь с ним, от преследования того же Лютого не избавишься — он уже на тебя стойку сделал.

— Но… — робко привожу самый важный аргумент, — пока я жена Артёма — я не могу быть твоей.

Валерий прижимает меня к себе с такой нежностью, что в груди начинает щемить.

— Ты и так не можешь быть моей. Я — коронованный авторитет. Мне не полагается жена и даже любовница.

Я хочу возразить, но он не позволяет, приложив палец к губам.

— Молчи! Я знаю, что ты хочешь сказать… Но нет никаких «нас» и быть не может. Ты заслуживаешь другой судьбы.

Я замолкаю, утыкаюсь носом ему в грудь и затихаю. Чуткие пальцы мерно поглаживают мою спину и волосы…

Я засыпаю…

…теперь у меня на руках целых два больных мужчины.

Ну как больных — Артём по-прежнему на своих растяжках, а вот Валерия удержать в постели невозможно.

Он только рычит и злится на такие предложения. У него слишком много важных дел. После того нашего объяснения мы почти не пересекаемся. И большую часть времени я провожу с мужем. Наши отношения стремительно теплеют, приближаясь к дружеским.

Артём уже много раз извинился, что собирался меня продать. Сказал, как был глуп. Мы даже посмеялись над этим вместе.

И мне подумалось: может, я смогу его полюбить вновь? Не так, как Валерия, когда вся вселенная сужается до одного человека. Но ведь живут же другие семьи, у которых отношения далеки от любовных.

Печали мне добавляют и «красные дни календаря». То бы я устроила себе «прощание с девственностью». Так уж решила для себя — первым мужчиной станет Валерий. А жизнь, так и быть, проживу с Артёмом, раз любимый отвергает меня.

Проходит ещё неделя в этом доме, на следующей — выходить на работу. Не представляю, как буду работать. В сопровождении охраны, что ли?

…В тот день я помогаю поварихе, чтобы хоть как-то отвлечься от печальных мыслей. В нашу с мужем комнату возвращаюсь уставшей. Присаживаюсь в кресло, прикрываю глаза.

— Ингуся, дружочек, — нежно воркует Артём,  — ты не могла бы мне помочь?

Улыбаюсь ему:

— Конечно.

Он берёт с тумбочки жёлтый конверт, который я ранее не замечала, и передаёт мне.

— Сейчас знакомый подъедет — могла бы передать. Нужно, из рук в руки. Парням Валерки доверить не могу.

Киваю:

— Хорошо, мне не сложно.

Беру пакет, спускаюсь вниз, иду за ворота.

Охране, видимо, дано задание блюсти меня, но я не пленница, что и говорю. И ребята нехотя открывают ворота.

Тут меня уже ждёт хищная чёрная машина. Подхожу ближе, опускается заднее окно.

— Инга Юрьевна? — интересуется довольно привлекательный темноволосый мужчина лет тридцати-тридцати пяти.

— Д-да, — отвечаю неохотно, потому что в душу забирается дурное предчувствие.

Мужчина добродушно улыбается, распахивает дверь.

— Присаживайтесь, — но, видя мою заминку, ещё сильнее расплывается в улыбке: — Не бойтесь, я не кусаюсь. Я — друг Артёма.

И я сажусь.

Дверь тут же не просто закрывается, но и защёлкивается.

Меня накрывает паника.

— Кто вы? Выпустите меня? — дёргаю дверь, понимая, что это бесполезно.

— Позвольте представиться, — говорит мужчина, прикладывая руку к груди и наклоняя голову в полупоклоне, — Вадим Лютешин. Для близких — просто Лютый.

— Отпустите меня, — жалобно канючу я. — Я согласилась только передать вам послание от Артёма.

Протягиваю ему конверт.

Лютый ухмыляется, забирает у меня послание и швыряет его в багажное отделение.

— Да, я оценил его подарок.