. Аналитики писали, что Я. Жадо «отныне раздражает Елисейский дворец»214. Один из номеров журнала «L’Obs» поместил специальную подборку материалов с анализом причин успеха экологистов, их стратегии и дальнейших перспектив, а на обложку поместил портрет Я. Жадо с весьма красноречивым вопросом: «Яник Жадо – зелёный гигант?»215.

Газета «Лё Монд» констатировала: «EELV – первая партия среди 18–34-х летних»216. Цифры говорят сами за себя. Так, из числа молодёжи в возрасте 18–24-х лет отдали голоса списку Я. Жадо 25%, а из возрастной группы 25–38-ми лет – 28%. Для сравнения по этим категориям оказалось, что за список победившего на выборах «Национального объединения» (НО), руководимого М. Ле Пен, голосовало соответственно 15 и 20% молодых граждан, а за ставших вторыми сторонников президента «макронистов» – 12 и 17%. Стоит подчеркнуть ещё один заслуживающий внимания факт: по сравнению с выборами в ЕП в 2014 г., численность молодёжи в возрасте до 35 лет, пришедшей к избирательным участкам на этот раз, возросла на 13%. Примечательно и то, что в 2014 г., когда EELV заняла 4 место во Франции, экологистам отдало предпочтение всего 11% молодёжного электората до 35 лет, тогда как лидировавшему в то время «Национальному фронту» (НФ) во главе с М. Ле Пен – 30%217.

Наряду с избирательным успехом у молодёжи, экологисты заметно упрочили свои позиции в ряде городов, где лидируют социалисты. В частности, в Ренне за зелёных проголосовало 24% французов, а за социалистов – около 11%; в Нанте соответственно – 24% и около 10%; в Лилле – 21% и около 9%; в Вилльёрбанне – 20% и около 8%218.

Если давать оценку результатам европейских выборов для EELV с точки зрения краткосрочной перспективы, то, согласно выше приведённым цифровым показателям, можно полагать, что курс на автономный партийный список, инициированный Я. Жадо и поддержанный национальным секретарём партии Д. Корманом, был выбран верно. Ориентировать зелёных на отказ блокироваться с другими политическими партиями в совместных электоральных списках, взяв курс «ни левые, ни правые», Я. Жадо начал сразу после того, как в июле 2018 г.

на внутренних праймериз EELV победил в борьбе за то, чтобы возглавить партийный список, набрав 58% голосов «за» из числа 1 тыс 800 участников голосования219. Свою роль в принятии этого решения сыграл и плачевный опыт зелёных во время президентских выборов 2017 г., когда Я. Жадо, выдвинутый кандидатом от ЕЕLV, под нажимом тогдашнего партийного руководства снял свою кандидатуру ради поддержки единого списка с социалистами во главе с Б. Амоном В результате, во-первых, в истории политической экологии, начиная с 1974 г., у зелёных впервые не оказалось собственного кандидата на первый тур, а во-вторых, как известно, в 2017 г. социалисты потерпели серьёзное поражение на президентских выборах220.

Таким образом, европейские выборы 2019 г. стали своеобразным реваншем лично для Я. Жадо за нанесённый непродуманным тактическим выбором удар по экологистам в 2017 г. Возможно, поэтому в ходе избирательной кампании по выборам в ЕП Я. Жадо нацеливал своих сторонников на создание крупной самостоятельной фракции экологистов в Европарламенте, предлагал «политическую экологию в качестве новой политической модели вместо устаревшей социал-демократии» и решительно отказывался объединяться с левыми партиями221. Хотя по семейной линии Я. Жадо связан с социалистической традицией. Отец его был сторонником Ф. Миттерана, «оплакивал поражение Ф. Миттерана в 1974 г.»222