— Егор, ты что, спишь с ней?

— Смешно! Я бы сказал — дважды смешно. Во-первых, потому что это тебя не касается, а во-вторых — смотря что ты подразумеваешь под этим словом. Если периодически возникающее состояние, противоположное бодрствованию, то да, я с ней сплю.

А точнее, возле нее, что меня никоим образом не радует.

— Егор, а как же я? — всхлипывает моя подчиненная.

— А что ты? У нас, по-моему, все давно закончилось. Или у тебя были какие-то свои планы на этот счет? — спрашиваю с тихой угрозой в голосе.

Наверное, сейчас в своем женском мозгу Лера покрывает меня всевозможными последними словами.

— Да. То есть нет. Извини, — тихо отвечает она.

— Я сегодня заеду ненадолго в клуб. Пожалуйста, подготовь мне все необходимые документы на подпись.

— Хорошо. А когда именно ты будешь?

— Пока точно сказать не могу. Сегодня еще надо как-то попасть в офис.

Я отключаю вызов и кладу телефон обратно на стол. Раз уж карантин отменяется, решаю вызвать домработницу, а сам уезжаю по делам.

Конец года. В офисе легкий дурдом, который засыпал меня заботами. Почему-то мне кажется, что работаю здесь только я, а все остальные уже давно мысленно на корпоративе и празднуют Новый год. Но ближе к вечеру и я сдаю позиции. Несмотря на то, что моя домработница, Татьяна Петровна, целый день держит руку на пульсе, являясь связующим звеном между мной и Анной, я все равно чаще и чаще возвращаюсь мыслями к девушке.

Раздав всем ЦУ и прихватив с собой парочку срочных договоров, я решаю ехать прямиком домой. В клуб сегодня сгоняет Олег.

Захожу в дом, снимаю ботинки, пальто и слышу доносящиеся из кухни тихие голоса.

— Ну, насмешила так насмешила! — смеется домработница — интеллигентная женщина средних лет.

— А мне в тот момент совсем не до смеха было, — отвечает Крылова. — Я же не думала, что та цыганка с кулаками на меня бросится. Нас водитель еле из автобуса вытолкал.

— Ой, Аннушка, добрая ты душа. У меня так тоже когда-то в конце девяностых сумку разрезали и кошелек с зарплатой вытащили. А на руках годовалый ребенок, представляешь?! Кстати, надо тебя со своим сыном познакомить. Он у меня программист. Правда, застенчивый, девушек боится. А еще комплексует из-за своего невысокого роста. Вот было бы здорово, если бы вы подружились.

Да, здоровее просто некуда. Девчонка, наверное, всю жизнь мечтала о прыщавом хлюпике.

— Всем добрый вечер, — говорю я и, не скрывая своего присутствия, прохожу на кухню.

Первой меня замечает Крылова.

— Здравствуйте!

— Добрый вечер, — отвечает Татьяна Петровна и убегает к плите. — А мы с Аннушкой ужин вам готовим.

— Вижу. — Смотрю на Аню, которая старательно нарезает овощи. — Ань, ты почему здесь? Почему не в кровати?

— У меня температура спала, — поднимает на меня свои огромные глаза, — и наверху скучно стало. Поэтому я решила помочь тете Тане.

Ну нет. Это противозаконно, смотреть на меня такими глазами.

— Тете Тане, значит... Кхм... Понятно. Петровна, — обращаюсь к колдующей над плитой женщине, — ты как закончишь, можешь быть свободна.

— Я поняла. Спасибо.

Женщина оправляет на сковородку стейк, и он начинает шипеть на подогретом масле.

— И еще, я слышал ваш разговор. Так что, Петровна, передай сыну, что если он хочет быть выше женщин, то ему необходимо стоять ногами на толстом бумажнике. И тогда все комплексы отпадут сами собой.

— Ох, если бы это было так просто, Егор Владимирович, — закудахтала моя домработница, открывая посудомоечную машину.

— Ладно, не буду вам мешать. Пойду в кабинет. Когда ужин будет готов — позовете.

Вот уже минут двадцать я пытаюсь прочесть первый пункт договора, когда слышу стук в дверь.