Свидетели этого исчезновения дружно выдохнули.

Какое-то время экран показывал серый снегопад, потом камеры прозрели, и зрители увидели жёлто-зеленоватый ковёр бесконечной равнины, края которой тонули в синеватой дымке.

– Лес! – прошептал, всхлипнув, Дионисий Порфирьевич.

– Лес! – подтвердил Дорохов сиплым голосом.

– Поднимаемся?

– Возвращаемся!

– Андрей Тарасович…

– Спокойно, дружище, – сказал Дорохов, положив руку на плечо физика. – В таких делах спешка не нужна, наломаем дров. Главное, что твоя идея оправдала все наши расходы и затраты. Прежде чем начинать экспедицию к чёрту на кулички, надо железобетонно решить проблему возвращения.

– Точно таким же образом…

– Я хочу быть уверен в том, что мы в любой момент сможем вернуться домой. Нужно разработать навигационный комплекс, так сказать, компас или пеленгатор, указывающий на присутствие иномерианы не тогда, когда с ней сталкиваешься, а на большем расстоянии. Это можно сделать?

– Я не ставил такую задачу, – признался Платов.

– Поставь, это очень важно. В Тюмень скоро вернутся коллеги из Минобороны, и нас наверняка попрут отсюда, поэтому напряги все силы и сделай пеленгатор.

– У меня нет под руками необходимых средств…

– Что нужно – всё будет.

– Хорошо, – пообещал озадаченный Платов.

Кабина аэростата шевельнулась.

– Давление меняется, – сказал Галкин.

– Вытаскиваем дрон и возвращаемся.

Через полчаса аэростат начал спуск…

Редошкин первым почувствовал, что, если они ничего не предпримут в ближайшие минуты, а будут сидеть и ждать командира, ничем хорошим это не кончится. Взвесив все «за» и «против», он собрал в сфере управления всех оставшихся защитников Крепости и поделился с ними своими опасениями.

– Что ты предлагаешь конкретно? – мрачно спросил Мерадзе, раздосадованный тем, что не он поднял тревогу. Спина у него побаливала, и лейтенант изредка морщился, когда делал резкое движение.

– Ударить по колонне «носорогов»! – ответил Редошкин без колебаний. – Из всего, что у нас имеется.

– И разозлить их? – скептически сморщился лейтенант.

– Это роботы, которым вряд ли доступны человеческие эмоции. Зато атака заставит их обороняться, а возможно, и остановиться на какое-то время.

– Прекрасная идея! – одобрительно захлопал в ладоши Костя. – Можем натравить на этих рогатых гадов нашего трицератопса, я нашёл снаряды к его пушкам.

– Снаряды? – недоверчиво посмотрел на него Мерадзе.

– Это скорее энергоблоки, но похожи на снаряды как две капли воды. В каждом чехле, где лежали разобранные трицератопсы, в особых углублениях на дне лежат обоймы по шесть штук снарядов. Я повтыкал обоймы в гнёзда внутри робота, от которых к пушкам тянутся толстые трубки. Можем испытать.

– Для нападения на колонну одного трицератопса мало.

– Я второго соберу.

– И двух мало. Вот если бы у нас была сотня таких модулей.

– Выставлять трицератопса не будем, – сказал Редошкин. – Он пригодится нам при защите шахты с «эйфелевой башней». Атаковать колонну можно и нашими домашними средствами. Запустим «Орлана» с ракетным комплексом, ударим по носорогам из «Ласки». Пока они будут перезагружать свои компы, подлетим поближе и грохнем пару зверей из «Гномов» и ПЗРК. Да и «Пересвет» можно будет использовать.

Мерадзе погрузился в размышления, поглядывая на экран беспилотника, показывающий панораму песков вокруг кратера. Ресурс «Форпоста» подходил к концу, и вскоре он должен был упасть на землю, но пока что это был единственный способ получать информацию о продвижении сил противника, и возвращать аппарат означало потерять визуальный контроль над окрестностями базы.