– Красавица… – радостно закивала головой Натка. – Звучит как песня. Продолжай. Я так люблю подхалимаж!

– Какой еще подхалимаж? – обиделся наемник. – Ты действительно симпатичная девчонка, и я…

– Все! Уломал. Гони сюда два салта и свою железку. Зачаровывать буду.

Наемник поспешил выложить на стол деньги и грозный, отливающий хищной синевой меч с узорчатой черной рукоятью на которой была выгравирована надпись «Темлан».

– Ого! – Хотя в оружейном деле Натка была почти полный ноль, дешевое ангалузское железо от благородной бушеронской стали отличить могла. Такой меч стоил не меньше пятидесяти золотых кнаров, а вот хозяин его, похоже, сидел на мели. Впрочем, это было не ее дело.

– Имя?

– Зачем тебе мое имя? – насторожился наемник.

– А на кого я меч зачаровывать буду, бестолочь, на себя? – рассердилась девица, воровато косясь на дверь, за которой скрылся Марчун. Если старый скупердяй надумает выползти из своей конуры, сделке конец, и не видать ей очаровательных сережек, так изумительно подходящих под цвет ее изумрудных глаз. Не видать как своих ушей… в смысле в своих ушах их не видать.

– Тарбон, – слегка поколебавшись, еле слышно шепнул наемник.

Натка покосилась на рукоять. Наемник торопливо перевернул меч так, чтобы гравировка созерцала столешницу, а не потолок.

– Значит, Темлан, – хмыкнула девчонка.

– Да тише ты!

– Не дрейфь, Тарбон. Имеешь дело с профи. Что такое профессиональная этика, знаешь?

– Знаю.

– Это радует. Я маг высочайшей квалификации. Такие маги своих клиентов не сдают. Так, не дыши. Сейчас я твой меч зачаровывать буду.

Натка прикрыла глаза, припоминая заклинание. Пару лет назад она подслушала, как ее первый учитель зачаровывал меч начальника городской стражи Брадмина. Слух у нее был хороший, и она, радуясь удаче, записала заклинание в свой девичий дневник. Эх, его бы сейчас сюда! Но бежать в свою комнатушку за шпаргалкой как-то несолидно. Ладно, будем работать по памяти, решила ученица мага и забормотала заклинания, лаская мысленным взором несравненные сережки в виде розовых цветочков с изумрудным глазком, которые скоро сделают ее первой красавицей Кардамана и начнут штабелями укладывать кавалеров возле ног…

– Ты что делаешь? – завопил Тарбон.

Натка распахнула глаза.

– Упс…

На столе лежал все тот же меч. Вот только рукоятью его теперь служил обрубок толстого зеленого стебля, а гардой лепесточки розового цветка, из изумрудного центра которого торчал клинок.

– А чё, красиво получилось. И главное, теперь твой меч никто не опознает, – обрадовала Тарбона Натка.

– Это точно… – пробормотал ошарашенный наемник. – Нет, меня такая работа не устраивает.

– Почему? Очень симпатичный меч. Служить верно будет, зуб даю!

– На кой сдался мне твой зуб! Мне меч нормальный нужен! Возвращай все быстренько назад.

– Еще чего!

– Я сказал, расколдовывай меч!

– Я его не заколдовывала, а зачаровывала, – возразила Натка.

– Ну так разочаровывай назад! – начал закипать наемник.

– Гони еще два салта! – нахально заявила девица.

– Что?!! – чуть не задохнулся от возмущения Тарбон. – Да ты у меня последнее отобрала!

– А медальон? Он как минимум на кнар потянет! На нем цепочка золотая, да и сам явно не из меди сделан.

Наемник невольно схватился за висящий на груди медальон, видно, испугавшись, что и его сейчас уведут, а потом рассвирепел окончательно:

– Значит, еще два салта тебе? Ах ты… – Тарбон попытался сцапать со стола свои деньги, но Натка оказалась шустрее.

И надо же было Марчуну именно в этот момент выйти из своей опочивальни. Увидев лежащий на столе меч с чем-то розовым в цветочек вместо рукояти, он в первый момент невольно прыснул, потом перевел взгляд на что-то прячущую за спиной в кулачке девчонку, растерянного наемника, все понял и побагровел.