Ванда встала с кресла и быстрым движением накрыла своей ладонью руку князя.

– Мне кажется, вы не совсем понимаете… – На этот раз она выдержала паузу, за время которой в голове Меттерниха пронеслось множество мыслей. – Когда я сказала вам, что люблю Австрию, я говорила совершенно искренне. Я готова умереть за свою страну, если меня об этом попросят. И если, как вы сказали, я могу хотя бы в чем-то помочь ей, я буду только горда оказанной мне честью.

Князь положил свободную ладонь поверх ее маленьких тонких пальчиков. Они были горячими, на щеках Ванды играл румянец, выдававший, насколько сильными были сейчас ее чувства.

– Я горжусь вами, – мягко ответил ей Меттерних. Тонкое лицо Ванды просветлело и сделалось невыразимо прекрасным. Завитки волос над мраморно-белым лбом смотрелись венчающим деву сиянием. – Но теперь вы должны идти… Не нужно, чтобы ваша карета так долго оставалась у моего дома. Не делайте секрета из того, что приезжали сюда. Скажите, что ожидали аудиенции, но я не смог вас принять. Если спросят, зачем вы пожаловали ко мне, ответите, что хотели засвидетельствовать мне свое почтение сразу после прибытия в столицу. Отсюда вы отправитесь в дом баронессы Валузен. Она дальняя родственница моей жены, и ей можно доверять всецело. Но благоразумнее будет, по возможности, даже ей говорить как можно меньше. О связи мы договоримся позднее, вы будете передавать свою информацию в надежные руки. Первое, что вы должны сделать, приехав к баронессе, – это как следует отдохнуть и приготовиться к балу-маскараду, который состоится сегодня вечером.

– Бал-маскарад?

– Да, балы-маскарады – одно из главных развлечений на этом конгрессе. Гости из Австрии, правители, князья, государственные мужи и известные люди из других стран свободно смешиваются с толпой. Любой может танцевать с кем захочет. Все надевают домино и маски, но, прибыв на бал, вы без труда узнаете русского царя Александра.

– И я буду танцевать с ним?

– Не сомневайтесь. Случайное знакомство всегда волнует больше, чем официальное, особенно для такого подозрительного человека, как он.

– Трудно поверить, что все это не во сне…

И Ванда заговорила горячо, взволнованно, а под конец даже то ли воскликнула, то ли всхлипнула:

– Это чудесно. Благодарю, ваше сиятельство! Благодарю вас!

Она склонилась и прижалась губами к руке Меттерниха, а когда подняла голову, он увидел, что ее глаза блестят, словно звезды.

– Я так боялась, когда шла сюда, боялась, что вы просто прогоните меня вон!.. А теперь все таким чудесным образом изменилось. Я счастлива, так счастлива, что не могу выразить этого словами.

– А слов и не нужно, – торжественно отвечал Меттерних. Он взял Ванду пальцами за подбородок, в упор заглянул ей в лицо. – А вы не очень похожи на свою мать.

– И на своего отца тоже, – смело добавила Ванда.

– Нет?

Это был вопрос, но она этого не поняла. Князь прошел к письменному столу. Присев, он написал короткую записку и понес ее к камину, возле которого, наблюдая за ним, стояла Ванда.

– Это для баронессы, – пояснил он. – Кроме того, я прошу ее купить для вас все, что необходимо из одежды. Обещаю, скучать в Вене вам не придется.

Ванда счастливо и звонко рассмеялась.

– Скучать! – воскликнула она. – Об этом я не беспокоюсь. – Она взяла письмо, повернулась к двери, однако остановилась. – Еще одна просьба. Могу я получить назад свое ожерелье? Это память о маме.

– Разумеется. – Меттерних вынул из кармана ожерелье и протянул его Ванде.

Она приняла его в обе ладони.

– Мама говорила, чтобы я всегда хранила его при себе. Его подарил ей тот, кого она очень любила.