Я подумала немного – и соорудила оладьи.

Кот появился, когда я уже дожаривала. Наверняка допрос подслушивал, хитрец усатый!

Я помахала ему лопаткой и вернулась к плите.

– Ты что это делаешь? – осведомился котик опасливо. – Зачем?!

– Как зачем? – хмыкнула я и убрала с огня последнюю порцию оладий. – Еду готовлю. Что непонятного?

– Еду? – поразился Васька. – Жареное? Ты?!

– А что не так? – пожала плечами я и сняла кружевной (все-таки Тонья – извращенка!) фартучек.

Котик округлил глаза, нервно дернул ухом, и до меня запоздало дошло. Ведьма же вечно на диетах сидела! Телосложение у нее в стиле "сначала ветром шатало, а потом вообще унесло". Рацион у нее наверняка состоял из редьки, капусты, вареных яиц и кефирчика. Брр! Все это тоже нашлось в шкафу (кстати, как не испортилось?), но моему аппетиту это что при переломе подорожник.

Кстати, о подорожнике.

– Скажи-ка мне, дорогой фамильяр, – проговорила я мягко-мягко, как обычно разговаривала с любимым директором, Василием Петровичем Сковородой. Любимым – потому что иногда хотелось оного директора отлюбить чем-нибудь потяжелее. Хоть той же сковородой. – А дом этот у Тоньи в собственности? Или арендован?

Котик моргнул. Сказал с уважением:

– Ну и вопросы у тебя!

– Логичные вопросы, – я пожала плечами и отправила в рот первый оладушек. – Надо же думать, как дальше жить. Я правильно понимаю, обратно все отыграть не выйдет?

– Не-а, – признался кот… с удовольствием?

– А ты не выглядишь расстроенным, – заметила я, откусывая кусок следующей оладьи.

Ха, "расстроенным"! Фамильяр светился, как работяги в день аванса.

Кот встряхнулся, обвил хвостом лапы и признал:

– Ну да, мы с Тоньей не очень ладили. Я вообще-то ей по наследству достался, вместе с домом. Вот бабка у Тоньи знатная ведьма была…

И вздохнул с такой тоской, что расспрашивать я не стала. Зачем рану бередить?

– Давно? – уточнила я, оладушек в сметану макая. – У меня проблем не будет?

– Да какие проблемы? – махнул лапой кот. – Все чин-чином оформлено, братец хозяйкин проследил. Она только месяц как академию окончила и практиковать начала. Дура!

И вздохнул.

Я тоже вздохнула. И впрямь, дура. Молодая, с образованием, профессией, недвижимостью и даже фамильяром. Зачем тебя в незаконные обряды понесло, а, девочка?

Кстати!

– Чего она хотела добиться? – поинтересовалась я, понизив голос.

Котик отвел глаза.

– Ну-у-у-у… – и вдруг вызверился: – Идиотка, говорю же!

Неужели неподатливого эльфа привораживала?

Васька поднес коготь к мордочке, и я понятливо кивнула. Позже обсудим. Трепаться о незаконных делишках в доме, кишмя кишащем полицейскими, – идея и впрямь так себе.

Только на кухню ввалился не инспектор. Отнюдь.

– Угощайся, – щедро предложила я, мигом оценив мрачную физиономию (всех убью – один останусь!) Ыдрына.

И придвинула к нему миску с оставшимися оладьями, еще и сметанки плюхнула от души.

Лицо орка просветлело.

– Спасибо! Я сейчас.

Он куда-то утопал и через минуту вернулся. С тем самым окороком!

– От нашего стола – вашему столу, – сказал он церемонно и плюхнул мясо на столешницу.

– М-м-м! – простонал котик, поедая мясо глазами. Пока еще глазами.

Кажется, припадочная хозяйка и фамильяра пыталась на диету посадить. Или котик, как у их племени часто бывает, притворялся?

Хотя какая разница? Все равно оставлять его голодным я не собиралась.

– Благодарю, – сказала я церемонно и – цап нож с доской.

Накромсала окорок ломтиками – а кому не доводилось в старые времена салаты тазиками строгать и закуски на всю компанию готовить?

Котик получил свою пайку и принялся уписывать с довольным урчанием. Я же соорудила себе бутерброд и впилась в него зубами, стараясь не заурчать на манер кота. Очень стараясь.