— Что это было, черт подери?

— Проклятый. Так мы их называем, — Анна тяжело дышала. Ее руки тряслись, но она постаралась скрыть этот факт. Девушка принялась искать отброшенный в сторону пистолет, Волков же, ничего не видел перед собой, кроме обезглавленного мужчины.

— Вы ему что, голову отрубили!?

— Пристрелила бы, да патроны закончились, — буднично ответила Анна. — Так, я не против милой болтовни, но лучше — докладывайте.

— О чем? — ошарашенно уставился на девушку Волков.

— Как это о чем? Здесь у нас самоубийца, — девушка цинично ткнула носком отрубленную голову в висок. — Что в двух других квартирах?

— Каких квартирах? — это было уже слишком! Волков и так плохо соображал из-за прерванной попойки, а тут его просто наружу выворачивало.

Бороться с позывами капитан больше не мог, поэтому отвернулся и едва успел найти раковину. Его стошнило и в животе тут же резко заболело, горло саднило, а перед глазами стояли белесые круги. Мужчина вытер рукавом губы и выругался, включая воду в раковине. Несколько раз сполоснул лицо и крепко закрыл глаза, стараясь посчитать до десяти, как его учили.

— Выпьете? — Анна вытащила из шкафа «заныканную» жильцами водку и предложила Волкову хлебнуть из горла. — Для крепости ума.

— Благодарю, — покачал головой капитан. — Думаю мне уже хватит. Так значит, это правда? Все, что о ГКСД говорят?

— Что-то точно правда, — уклончиво ответила Анна Николаевна. За это время она успела полностью успокоиться. — Сейчас нам важно выяснить, что произошло в двух других квартирах, прежде чем делать выводы.

— В 72 «прощальная свечка» была.

— Поясните?

— В столице у вас так не говорят? — капитан решил не ждать ответа и продолжил. — Такой метод самоубийства. Открывают все конфорки, духовку, включают газ на полную, ставят у кровати свечку и ложатся ждать. Когда газа достаточно будет, чтобы всю квартиру заполнило и до спальни дошло — полыхнет и взорвется так, что мгновенно убьет. В той квартире, все, кроме одного гражданина, имени не помню, были в отпуске — разъехались.

— Лет ему сколько было?

— Около сорока вроде. Примерно как этому, — Волков покосился на труп.

— Понятно, других жертв взрыва значит нет... А с выстрелом что?

— Чертовщина, — честно ответил Волков. — Один дурень решил по бутылкам стрелять на спор. Ну и додумался в квартире это провернуть. Выставили у двери балконной батарею и палили по очереди. Один промахнулся и пулю срикошетило от стены, прямо в лоб другому. Мы думали, они просто по синьке друг в друга пальнули, но, судя по предварительному заключению экспертов — нет.

— У вас что, тут даже эксперты по баллистике есть?

— Обижаете, у нас хорошие специалисты, просто мало. Мы хоть город и небольшой, но все же в СССР, а не в какой-нибудь стране третьего мира.

— Значит трое проклятых в одном общежитии, — Анна Николаевна больше не задавала вопросы, она сжала в руках трость и задумалась. Ей необходимо было действовать, необходимо было делать хоть что-то.

Каждый хороший сыщик знает это чувство — когда кажется, будто зацепка у тебя в руках, но если сделаешь неверное движение, она ускользнет сквозь плотно сжатые пальцы и растает навсегда, как первый снег на носке кожаного сапога. Анна уставилась на свои ноги так, как если бы они могли подсказать ей правильную мысль.

Капитан Волков тоже перевел взгляд на аккуратную обувь девушки, но он не пытался найти на них каких-либо ответов, только старался понять, как такая маленькая и слабая на вид девушка смогла обезглавить с подобной легкостью здоровенного мужика.