Естественно, у Адарта и в мыслях не было проверять на себе возможности данного чудо-механизма. Поэтому он ничего не стал говорить в ответ, выполняя чёткие приказы без резких движений и с абсолютно апатичным лицом бесчувственного пофигиста.

Единственное, от чего он не смог удержаться, так это от вполне простительного для него жеста – приподнять руки чуть повыше и временно заслонить раскрытыми ладонями лицо от слишком ярких лучей беспощадного светила при выходе из тёмного нутра пассажирского кузова.

К сожалению, в человеческом обличье, их глаза слишком долго привыкали к дневному свету, а к солнечному так и подавно. Поэтому он не сразу сумел определиться в окружавшей их локации, как и вычислить в каком конкретном районе Лондона они сейчас находились.

Правда, к его нежданному удивлению, он не испытал в глазах привычной для цессерийцев рези при прямом контакте с местным солнцем, а изначальный дискомфорт и вовсе продлился как-то совсем уж недолго. Что, само собой, не могло не задеть его хваткого внимания, а после в какой-то степени даже малость озадачить.

Так что теперь он больше хмурился вовсе не от солнечных лучей, а от искреннего изумления. Разве что вслух по сделанному им только что открытию так ничего и не сказал.

К тому же, ему пришлось отвлечься на окружавший их внутренний двор очень знакомого строения, являвшегося одной из старинных почти дворцовых построек столицы в самом престижном районе Найтсбриджа. Не такого, правда, огромного, как Вестминстерское Аббатство, но и далеко не маленького – в пять нестандартных этажей, не считая цокольных уровней и пентхауса.

И это не говоря о враз нахлынувших воспоминаниях об этом месте, напомнивших Астону буквально о его тысячелетней истории, так бережно сохранённой самими британцами спустя столько столетий. Жаль, он уже не успеет проверить сегодняшние цены на здешнюю недвижимость, чтобы убедиться, что они, как и прежде, самые бешеные во всём мире. Как и имена проживающих тут нынешних знаменитостей. Аву Гарднер** в расцвете лет он здесь едва ли уже встретит… Как когда-то.

Да, бывали в своё время особо запоминающиеся годы (а то и целые десятилетия) и личные знакомства.

- Это что, Александра Палас?

- Когда вам будет разрешено задавать вопросы, тогда вы и узнаете обо всём, что вам положено знать.

Очень даже доходчиво. Хотя Адарду и пришлось кое-как сдержаться, чтобы не скривить губы в ироничной усмешке.

Что-то его всё чаще стало пробирать на несвойственные для цессерийцев эмоции, ещё и не в самом подходящем для этого месте. Может поэтому он и решил сосредоточиться на предстоящем переходе через двор, к одному из входов во внушительное здание, в которое, если ему не изменяла память, он не заглядывал уже где-то с полвека.

К тому же, его не переставала удивлять его новая физическая реакция на солнце. Да, оно всё ещё слепило и раздражало зрительный нерв, но уже без острого желания буквально прикрыть глаза рукой или сильно зажмуриться. Без специальных солнцезащитных очков при столь ярком дневном свете ни один цессериец не способен продержаться и двух минут, чтобы не поискать спасительной тени или вовсе не обратиться в арахонта (поскольку только в рептилоидной ипостаси можно было спокойно смотреть прямо на дневное светило и тот же огонь). Сейчас же он реагировал на залитый едва не белыми пятнами солнечного света внутренний двор старинного строения, как если бы был простым человеком. То есть, мог спокойно обходиться без очков!

И это состояние никуда не делось, пока они не дошли до нужных дверей и не вошли в очень тёмное помещение небольшого вестибюля, возможно используемого в качестве служебного входа. Хотя главный сюрприз их ждал чуть погодя, как раз за следующими дверными створками, ведущими из полностью облицованного лакированными дубовыми панелями классического холла в смежный коридор.