Да пожалуйста, решила я, легко расставшись с тем, что меня до сих пор так и не отпустило:

— Вэйд смирился с тем, что я стала его невестой.

— ‎Эм…

— ‎Сама в шоке, — охотно призналась я, любуясь ее лицом. Такое искреннее удивление, не замутненное недоверием или сомнениями.

— ‎Мне даже интересно, как ты будешь выглядеть, когда дядя тебе решит в чувствах признаться, — кашлянув, призналась она с задорной улыбкой.

— ‎В каких еще чувствах?

Скептицизм мой племяшка не оценила:

— Ну что ты морщишься. Я же тебя уже люблю, значит, и он полюбит.

***

Конечно, я не приняла всерьез слова Джаи, но ночью, проснувшись в своей постели от шуршания страниц, всерьез задумалась о будущем. Какие еще удивительные открытия мне готовит судьба?

Вэйд сидел за моим столиком при свете настольной лампы, что представляла собой гнутую полумесяцем стальную полосу, к которой крепился такой же деформированный осветительный кристалл. И вот в мягком свете лампы он выглядел совсем уставшим и хмурым, внимательно перебирая какие-то документы.

— А вы что здесь делаете?

— Работаю, — не поднимая взгляда от бумаг, ответили мне.

Удивительный просто ответ.

— ‎Во втором часу ночи? В моей спальне? — на этот раз Вэйд меня проигнорировал, не посчитав нужным отвечать на такие глупые вопросы. Но меня его демонстративное молчание ни капли не смутило: — У вас же кабинет есть, вы же еще помните? Скажу по секрету: кабинеты, они для того и придуманы, чтобы в них работали.

— Кабинет находится слишком далеко от твоей спальни, — меня одарили усталым взглядом и коротким, — здесь лучше.

— ‎Это чем же лучше?

— ‎Так я могу быть уверен, что ты точно никуда не уйдешь.

— ‎А еще меня можно просто запереть… снаружи.

Рассеянно пожав плечами, Вэйд отложил последний листок, потянувшись к папке, и его совсем не волновало, что меня все это просто зверски бесит.

— Ну слушайте, ну это же для здоровья вредно. Вы про распорядок дня что-нибудь слышали? — на мой вопрос он никак не отреагировал, проигнорировав даже значимое: — Трудоголики мрут первыми.

В тишине мы просидели где-то минуту, пока я пыталась продемонстрировать ему все свое молчаливое недовольство. Вот только на меня продолжали упрямо не обращать внимания, и это злило.

— Послушайте…

— ‎Мы же договаривались, — наконец, не выдержал он моей вежливости.

Прогресс! Со мной снова разговаривают.

— Послушай… — исправилась я, но была перебита ровным:

— ‎Спи.

— Не могу я спать, когда в комнате есть посторонние неспящие личности.

Наверное, одно из произнесенных мной слов было волшебным, потому что Вэйд тут же отложил свои листочки, резко поднялся, случайно сбросив со спинки стула свой китель, но, кажется, даже не заметив этого, и потопал ко мне. Не к двери, чтобы свалить, а ко мне.

— Я ничего такого не имела в виду, я вообще могу где-нибудь в другом месте переночевать, — под натиском угрожающе надвигавшегося на меня ужаса, я поспешно пошла на попятную, невольно отползая к краю кровати, подальше от надвигающегося страха.

Когда он все же приблизился, я уже было решила, что пора линять, и даже попыталась из кровати вывалиться, но не свезло. Перина за спиной прогнулась под весом чужого тела, а рука, ухватившая меня за ночнушку, дернула назад, утягивая прочь от края кровати.

— Слушайте, это произвол!

Успокоили меня просто — всего-то накрыли широкой ладонью глаза и подержали так недолго…, а может и долго, я не знала, я уже спала.

Чтобы утром проснуться под уже знакомое шуршание.

— Только не говори, что ты тут всю ночь проторчал, — хрипло попросила я, повернувшись на звук.