Ушел языкастый недалеко, всего лишь к шкафчикам у стены, достал что-то оттуда и уверенными маленькими шажочками снова направился к нам, злобно сверкая глазами в обрамлении блестящих чешуек.

Ульяна не брала инициативу нападения на себя. Она тихонечко сидела рядом. Как и я. Хоть мы понимали, что нужно что-то сделать, не было ни моральных, ни физических сил. Синяки не зажили после прошлой попытки застать тюремщика врасплох. Тут шансы еще больше сведены к нулю. Теперь их четверо.

Рептилоид схватил подругу за голову и начал пихать что-то ей в нос, та сопротивлялась и плакала, но это не вызывало жалости у холодных ублюдков. Я с ужасом на это смотрела и трусливо ничего не предпринимала. Хотя могла попытаться. Хоть что-то.

Ульяна взвыла от боли и потеряла сознание, а я почувствовала себя самой мерзкой предательницей во всей Вселенной. Стыд опалил щеки, и это помогло перестать сидеть на месте. Я подскочила и вцепилась в голову рептилии, пытаясь выдавить маленькие черные глаза большими пальцами с острыми ногтями. И уже почти получилось, когда меня в резкой форме оттолкнули. Тело уже привычно взвыло от боли.

Сцепив уже мою голову коротенькими, но сильными пальцами, ящер стал с остервенением впихивать такую же штуку и в нос, но уже более грубо, чтобы точно доставить неприятные ощущения. Было больно. Очень. Будто зубная боль, но умноженная в пять раз. Хуже, чем от тех ударов еще в камере. Больше не сдерживаясь, я завизжала, хватаясь за пульсирующую голову. Казалось, в мозгу какое-то насекомое, что продырявливает в черепной коробке себе путь.

Отключилась я в ужасных муках.

А в себя приходила медленно, будто пробиваясь через туман. Сознательно шла на переговаривающиеся голоса.

-… мрозы всегда сражаются до конца, им плевать даже на свою жизнь. – Вещал шепелявый голос, когда я окончательно очухалась, приподнимаясь на локтях, перед глазами все еще был белый шум. – Сейчас единственная возможность выжить – уйти на спасательной капсуле.

Ясность ума вернулась, когда я поняла, кто говорит. Ящер. Его пасть открывалась и выдавала звуки, но в отличие от того, что было до этого, я превосходно понимала инопланетную речь, словно второй родной язык.

Внутри вспыхнул праведный гнев, теперь, когда мы могли понимать друг друга, судя по всему, благодаря этим штукам, что были впихнуты нам в носы, я могла хорошенького его послать на все четыре стороны. Удивительно, но я чувствовала злорадное облегчение от этого. Хоть возмутиться можно по-человечески.

- Вы обращались с нами ужасно! – Вроде бы и говорила на русском, но все присутствующие поняли.

Если сопоставить два и два, получается, эти штуки, что они засунули в наши носы, были переводчиками.

Зачем так заботиться о расходном материале? Зачем тратить полезные материалы, только чтобы наладить языковой контакт?

Вывод тут один – мы им для чего-то нужны.

- Потому что и для нас вы – товар. – Сверкнул черными глазами самый странный собеседник в моей жизни. Зеленый и с чешуей.

5. 5

- Пусть мы и товар, но вы рисковали одним из вас, когда послали его за нами преодолевать несколько коридоров. Нестыковка. Вам явно что-то от нас нужно или же за нас вы должны получить больше, чем стоит жизнь одного из вас, – уличила я уродца в обмане, - просто говорите, как есть, а там мы уже посмотрим на ситуацию со стороны. Видите ли, если ВЫ считаете своих врагов страшными созданиями, то мне ужасно представлять, каковы они на самом деле. Я предпочитаю иметь дело с теми, с кем могу хотя бы поговорить. Так что вы пока в плюсе.