Нет, я не видела его глаз, потому что сосредоточилась исключительно на том, что говорила Маргарита Александровна, но моя кожа отчетливо сигнализировала — он изучает. Он разглядывает, причем даже не пытается скрыть своей заинтересованности.

Я сглотнула во второй раз и переплела пальцы, которые подрагивали от любого звука или взгляда, брошенного в мою сторону.

— Мы уже обсудили небольшую неприятность, случившуюся сегодня, — произнесла Маргарита Александровна, возвращая меня к острой проблеме, которую она, скорее всего, не считала столь опасной, раз легко разрешила конфликт, — и пришли к тому, что ребята остаются в нашей школе. Ведь так?

Кажется, она все еще сомневалась в том, а не уведу ли я своих мальчишек. Неужели они действительно заинтересовали и ее, и его? Ох, лишь бы не его!

— Да, остаются, — пробормотала я заплетающимся языком.

Тренер, имя которого тот самый заплетающийся язык как раз отказывался произносить, обогнул стул, на котором я сидела, и занял второй, чуть подальше. Но все же слишком близко от меня. Я втянула полной грудью воздух, намереваясь взять под контроль мысли и сосредоточиться исключительно на деловых вопросах, тем более тех, что касались моих сыновей, как воздух, пропитанный его парфюмом, тем самым, который сбил меня с толку несколькими минутами ранее, вновь ворвался в легкие. Мне стало душно и обжигающе опасно. Я торопливо выдохнула и постаралась отвернуться, молясь о том, чтобы щеки не покрылись пятнами — алой краской, к которой была склонна светлая кожа.

— Вот и здорово! — воодушевленно произнесла Маргарита Александровна, хлопнув в ладони. — Тогда нам стоит подготовить новый договор на обучение ребят, и далее уже согласовать новый режим, тренировки и прочие нюансы.

Быстро она. Мои губы дрогнули в полуулыбке, стоило подумать о том, что моих мальчишек не только никто не выгоняет из школы, но и хотят тренировать как будущих чемпионов... Да любая мать была бы обеими руками и ногами «за», радуясь и тут же пускаясь в пляс. А я вот сдержала улыбку и вздрогнула, услышав бас тренера. Да что ж он такой пугающий!

— А ваш муж не против?

Кажется, этот вопрос, прозвучавший совсем невпопад, заставил не только меня изумленно уставиться на великана, но и директора перестать улыбаться и выпучить глаза. Две ошеломленные женщины и один здоровяк, который гипнотизировал взглядом мои переплетенные пальцы. И что он там искал?

— Муж? — глухо повторила. — А при чем здесь мой муж?

Тренер покачал головой, удобнее устраиваясь на стуле, который был мелковат для него. Приняв удобную позу для беседы, благодаря которой он мог рассматривать меня, не утруждая свое крупное тело изворачиваться, мужчина заговорил, а я сжалась и прислушалась к словам, пытаясь сопоставить его вопрос с тем, что услышала после.

— Сейчас вы готовы пойти на довольно серьезный шаг, переведя своих сыновей из разряда обычных учеников, проходящих обучение в этой, да не только в этой, школе. Понимаете, многие родители отправляют своих отпрысков заниматься гимнастикой, танцами, борьбой или рисованием лишь бы заполнить свободное время детей и не позволить тем шататься по подворотням в сомнительных компаниях или не торчать перед мониторами компьютеров. Вариантов много, как и решений.

Я, слушая его, вынуждена была согласиться. Своих отправила на тренировки по аналогичной причине — им нужна дисциплина, место, где они выплеснут лишнюю энергию и заполнят образовавшийся между школой и вечерними общими посиделками время. Так я была бы уверена в том, что мои мальчишки не занимаются ерундой, пока я на работе. Кивнув, я продолжила слушать здоровяка, загипнотизированная его голосом.